Недавно я прочитал интересный рассказ о р. Аѓароне Дендеровиче, учителе и воспитателе, живущем в Лондоне. Когда ему было пять лет, его отец настолько серьезно заболел, что его жизни угрожала опасность. Затем отец выздоровел и прожил еще сорок лет. Когда семья сидела по отцу шиву (траур в первые семь дней после похорон), друг покойного рабби Исроэль Родзинский пришел выразить свои соболезнования. Он рассказал очень трогательную историю:
— Вместе с вашим отцом я прошел через нацистские лагеря смерти, и между нами установился тот особенный вид дружбы, который возникает только между теми, кто прошел через этот ад. Мы приглашали друг друга на все семейные торжества и чувствовали себя настолько близкими, как будто были родственниками. Когда твой отец заболел сорок лет назад, врачи предложили сделать операцию, но предупредили, что последствия могут привести к отказу мозга. Ваш отец посоветовался со мной о том, что делать, и мы решили отправить письма 23 известным во всем мире раввинам и получить их совет. Это были трудные послевоенные годы, еврейский мир пребывал в скорби и печали, ни у кого не было сил заниматься проблемами других. И случилось так, что мы получили в ответ только одно письмо, на котором был указан адрес отправителя: Истерн Паркуэй, 770, Бруклин, Нью-Йорк. Любавичский Ребе предложил, чтобы больной начал изучать ХИТАС (ежедневные уроки по Пятикнижию, Теѓилим и «Тании», как принято среди хасидов Хабада), что принесло бы ему выздоровление и спасении. Но ваш отец был в таком состоянии, что не мог ничему учиться. Я сам позвонил в офис Ребе и сказал, что больной не может принять на себя такое обязательство. Ребе ответил, что один из членов его семьи может сделать это за него, но я объяснил, что ваш отец потерял всю свою семью во время Холокоста, и у него нет ни одного взрослого родственника. «Если положение таково, — ответили мне, — то Ребе предлагает, чтобы кто-то из близких друзей сделал это за него». Хотя я не хасид Хабада, я согласился стать тем другом, который будет учиться во имя здоровья вашего отца. С тех пор я сорок лет не пропускал ни одного дня, выполняя это обязательство. А результат этого мы почувствовали уже шесть недель спустя. В состоянии вашего отца начали намечаться явные признаки улучшения, он понемногу выздоравливал, пока необходимость в операции не отпала, и его выписали домой. И после этого он прожил еще сорок лет…
Однажды в своей истории еврейский народ, преодолев все споры и разногласия, проявил невероятное единство, полное единодушие, о котором Тора говорит: стали «как один человек с одним сердцем». В те дни наши предки прошли через Синайскую пустыню и вплотную приблизились к удивительному и важнейшему в своей истории событию: принятию Торы на горе Синай. В рош-хойдеш месяца сивон огромный караван сынов Израиля достиг подножия горы. Тора говорит: «И пришли в пустыню Синай, и расположились станом в пустыне, и станом стоял там Израиль против горы» (Шмойс, 19: 2). Раши комментирует слова «и станом стоял там Израиль» так: «Как один человек, единодушно (на это указывает то, что глагол стоит в единственном числе). Но другие стоянки были с возмущениями и раздорами». То есть, у горы Синай все споры и разногласия — пусть и ненадолго — исчезли, и дух единства сплотил народ.
Интересно, что мы находим подобное выражение и в описании действий наших врагов. За несколько недель до этого возвышенного события фараон и египтяне отправились в погоню за сынами Израиля, с целью вернуть их в рабство. Тора говорит: «И подняли сыны Исраэля свои глаза, и вот египтяне движутся (в оригинале буквально — «движется») за ними» (Шмойс, 14: 10). Раши объясняет: «Глагол стоит в единственном числе, а это означает: единодушно, как один человек».
Обратите внимание на небольшое различие двух комментариев. О наших предках Раши пишет: «как один человек, единодушно», а о наших врагах пишется в обратном порядке: «единодушно, как один человек». В чем разница между этими определениями? Любавичский Ребе находит в этом жизненно важное послание, которое народ Израиля должен услышать и в наши дни. Почему, несмотря ни на что, мы были и останемся навсегда одним единым народом, которого ничто не расколет и не разделит изнутри? Раши хочет, чтобы мы по-новому еще раз посмотрели на наши взаимоотношения. Концепция «единства» не уникальна для народа Израиля, и египтяне — как и любая другая группа людей — могут объединиться вокруг общего интереса или цели. Но разница состоит в том, что для египтян единство было результатом общей цели, они были «единодушны» в том, чтобы захватить народ Израиля — и это заставило их действовать «как один человек». Но евреи живут «как один человек»: мы очень близки друг другу, и эта близость составляет саму нашу сущность. И тогда это единство пронизывает всю нашу жизнь, проявляется в общих интересах, и мы действуем «единодушно». Помимо многочисленных разногласий и споров, у всех нас в душе есть одно трудно уловимое чувство, которое никто не может конкретно определить, но это глубокое чувство внутри нас: «Я — еврей». Мы все чувствуем, что являемся частью чего-то вечного, глубокого и возвышенного, более великого, чем любой из нас, и это душевное чувство объединяет всех нас в один народ. Оно проходит через сердце каждого еврея и иногда даже проявляется наружу.
В повседневной жизни это глубокое единство может быть покрыто слоями эгоизма и несогласия, но когда наступает момент опасности и напряжения, все слои исчезают, и связь между нами раскрывается во всей своей красе. Мы должны понимать, что мы братья, что мы более близки, чем далеки, более похожи, чем отличны. И это на самом деле учит каждого из нас тому, что нужно заботиться друг о друге, понимать, что проблемы других людей — это и наши проблемы. Если вы узнаете, что у друга или кого-нибудь из членов общины появились проблемы, вам нужно вмешаться и сделать что-то для него. Позвонить, поговорить, дать совет, предоставить кредит или любую другую помощь, и не успокоиться, пока проблема не разрешится и напряженность не спадет. Да, мы все очень занятые люди, и все же мы должны помнить, что это наш брат, член семьи, а когда речь идет о родном брате, мы сможем найти в себе силы и возможности помочь.
И в заключение хочу рассказать одну весьма поучительную историю. Рабби Гедалия-Моше Гольдман был главой хасидской общины в местечке Звиль (Звягиль, ныне — Новоград-Волынский) в Украине. Советская власть преследовала его за религиозную деятельность: после того, как были закрыты все еврейские общинные учреждения, он преподавал в подпольном хедере. Его арестовали и отправили в лагерь. Жизнь там была трудной и мучительной, но он был сильным человеком и сумел выжить. Однажды его срочно вызвали к коменданту лагеря вместе с другим пожилым евреем, слабым и болезненным. Комендант сказал: «Настал ваш счастливый день. Поступил приказ освободить вас обоих! Надо подписать некоторые документы, и вы свободны». Но рабби Гедалия-Моше попросил пару минут на размышление. Это был Шабос, когда еврейский закон запрещает что-либо писать, и он начал сомневаться: с одной стороны, это пикуах нефеш — спасение жизни, но с другой — не совсем. Он не в лагере смерти, он здоров и силен и может выжить. И он сказал, что не может подписать эти документы. Разгневанный комендант кричал и запугивал его тем, что он останется в лагере навечно, но раввин был тверд в своем решении не подписывать. Посчитав, что тот ненормальный, комендант потребовал, чтобы подписал старик. Но и тот отказался: став свидетелем величия души раввина, он устыдился подписать, его руки дрожали. Затем произошла поразительная вещь: рабби из Звиля попросил ручку и документы старого еврея и сказал: «Я подпишу за него. Этот человек старше и болен, и для него это действительно пикуах нефеш. Он должен выйти на свободу как можно быстрее». Комендант был поражен до глубины души — он никогда не видел такого братства. Он сказал: «Идите, вы свободны, я сам подпишу за вас обоих».
…На прошлой неделе мы читали в главе «Беѓар-Бехукойсай» длинный список наказаний, обещанных еврейскому народу Всевышним, если они не будут следовать Его путями. Среди прочего говорится, что когда евреи будут спасаться бегством от врагов, то «споткнутся друг о друга» (Ваикро, 26: 37). Раши объясняет: «Один споткнется из-за греха другого, потому что все сыны Израиля в ответе друг за друга». Если так это работает в случае наказания, то насколько же сильнее должно работать в случае награды за помощь другому еврею! У Раши, кстати, сказано и об этом (комментарий на Шмойс, 20: 6): «Мера доброго воздаяния превосходит меру кары в соотношении один к пятистам»! Очень важно об этом постоянно помнить и стараться не упустить ни одного шанса помочь ближнему!