В месяце хешван 5700 (1939) года, сразу после начала Второй мировой войны, в Польше молодая пара хасидов, которая недавно обручилась, прилагала огромные усилия, чтобы покинуть территорию страны. Каким-то чудом им удалось перебраться в Литву, но всем было понятно, что война может вскоре добраться и туда. Молодые люди решили эмигрировать в Соединенные Штаты, но проблема была в том, что Америка тогда ввела квоты на количество людей из каждой страны, которые получат въездные визы.
Случилось так, что квота для польских граждан была исчерпана, в то время как советские все еще могли получать разрешения на въезд в США (эта квота вообще долгие годы по понятным причинам оставалось невостребованной). В этой паре жених был из СССР, а у невесты было польское гражданство. Для того, чтобы она тоже смогла уехать, организовали гражданскую свадьбу, после чего в качестве супружеской пары им удалось получить желаемые визы. Первого ноября 1939 года они поднялись на борт корабля, переполненного беженцами, большинство из которых были евреи, желавшие как можно быстрее убежать от ужасов войны.
Но тут возникла новая проблема: как супружеской паре, им выделили на корабле отдельную каюту, а согласно еврейскому закону даже обрученная пара до хупы не может оставаться наедине в закрытой комнате! Молодые люди попали в трудное положение, так как им нельзя было раскрывать секрет, что они женаты только на бумаге, а для них этот брак без еврейской традиционной церемонии был фиктивным… Тогда невеста пошла к помощнику капитана, который занимался распределением кают, и с жалобным выражением лица рассказала ему, что она недавно замужем и только обнаружила, что ее муж так храпит по ночам, что просто невыносимо. Дома каждый из них мог спать в своей комнате, но на корабле, в маленькой каюте это просто невозможно.
В то время, когда все пытались спасти свою жизнь, такой запрос казался совершенно нелогичным. Миллионы людей были готовы на все, только бы плыть на этом корабле! А у нее, видите ли, есть проблема с храпом ее собственного мужа! Но она утверждала, что никак не может быть с ним в одной комнате, готова спать в любом уголке, который он выделит ей, даже в шкафу. Она добавила, что готова помочь во всем, что нужно, главное — чтобы он дал ей место для сна.
В конце концов, помощник капитана пожалел ее и нашел для нее другое спальное место. Однако среди пассажиров распространились слухи о молодоженах, которые всего несколько недель назад поженились, но уже так много ссорятся, что не могут находиться в одной каюте. Многие пытались помирить супругов. Они говорили: «Жизнь коротка. В то время как все бегут от войны, вы занимаетесь глупыми ссорами! Пора повзрослеть и научится жить вместе!» Но никому так и не удалось «установить мир» между супругами. Само собой разумеется, что после этого пассажиры корабля не смогли удержаться от злословия и стали распространять различные слухи о паре упрямцев, не готовых идти на компромисс. И, конечно, каждый добавил что-то от своего буйного воображения, тем более, что на корабле не было чем заняться, кроме как обсуждать подобные истории… А несколько месяцев спустя многие из пассажиров этого корабля были приглашены на еврейскую традиционную свадьбу этой пары, которая состоялась в Нью-Йорке. Перед хупой они выстроились в очередь, чтобы попросить прощения у невесты за то, что сплетничали о ней и считали ее избалованным ребенком, который никак не может наладить отношения со своим мужем…
Одна из важных тем, затронутых в нашей сегодняшней недельной главе «Хайей Соро», — сватовство и заключение брака. Тора рассказывает о первом еврейском сватовстве и свадьбе Ицхока и Ривки. Авраѓам призывает своего раба Элиэзера и приказывает ему найти невесту для своего сына Ицхока. При этом он берет с того клятву, что девушка не будет из местных, как бы хороша она ни была. Авраѓам хочет, чтобы это была обязательно представительница его семьи: «На землю мою и на родину мою пойдешь и возьмешь жену для сына моего, для Ицхока» (Брейшис, 24: 4). В ответ Элиэзер задает вполне логичный вопрос: «Быть может, не пожелает жена идти за мной на эту землю?!» (там же, стих 5). Так устроен мир, что по природе своей дочери, в отличие от сыновей, хотят жить рядом со своими родителями даже после того, как выходят замуж. Поэтому беспокойство Элиэзера вполне обосновано. Что может заставить молодую девушку покинуть свой народ, свою родину и дом своего отца и поехать в чужую страну?! Она не видела жениха, и раб даже не привез его фотографию!
Авраѓам ответил ему: «Г‑сподь, Б‑г небес… пошлет Своего ангела пред тобою, и ты возьмешь жену для моего сына оттуда». Г‑сподь всегда помогал мне и сейчас тоже поможет, «а если не пожелает жена идти за тобой, ты свободен от этой клятвы мне» (там же, стихи 7, 8). Однако, в любом случае, не пытайся женить его на местной девушке. Но Авраѓам хорошо знал, что нельзя полагаться только на чудо. Человек должен сам делать все возможное, чтобы достичь цели, к которой он стремится. Поэтому Авраѓам также сам действовал так, чтобы убедить невесту бросить все, поспешить в землю Ханаан и выйти замуж за Ицхока.
Элиэзер прибыл в Арам-Наѓараим, и молился Б‑гу, чтобы Он указал ему на подходящую жену для Ицхока тем, что девушка, у которой он попросит пить, предложит напоить и его верблюдов. Все так и произошло: пришла Ривка черпать воду из колодца, Элиэзер попросил у нее немного воды, и она сказала: «Пей, мой господин!.. Также и для верблюдов твоих буду черпать, пока не перестанут пить» (Брейшис, 24: 18, 19). В тот самый момент Элиэзер понял, что это подходящая жена для Ицхока. Первая часть задания была выполнена, оставалось убедить девушку и ее родителей в том, что Ицхок является подходящим для нее женихом. Интересно, что Элиэзер не начинает расхваливать достоинства и таланты жениха, который ждет девушку в далекой стране. Тора говорит, что он дал Ривке предсвадебные подарки: «кольцо золотое в полшекеля весом» и «два браслета весом в десять золотых» (там же, стих 22). Девушка тут же побежала к матери и рассказала, что прибыл богатый человек, который подарил ей подарки. Ее брат, увидев кольцо и браслеты, сразу же выбежал навстречу богатому гостю, пригласил его в дом, где тому оказали почетный прием. Тогда Элиэзер представился: «Раб Авраѓама я», — так он начал свою речь, которая должна была убедить всех отправить свою дочь в далекую страну, чтобы она вышла замуж за того, с кем никогда не встречалась. Далее он рассказывает им об Авраѓаме: «И Г‑сподь благословил господина моего премного, и стал он велик. И дал Он ему мелкий и крупный скот, и серебро и золото, и рабов и рабынь, и верблюдов и ослов» (там же, стих 35). А затем следует самое важное: «И родила Сара, жена моего господина, сына моему господину, уже состарившись; и он отдал ему все, что у него» (там же, стих 36).
Любавичский Ребе говорил на фарбренгене в Субботу недельной главы «Хайей Соро» 5730 (1969) года, что Элиэзер предъявил им дарственную, как объясняет Раши: «Авраѓам составил дарственную запись на все свое достояние в пользу Ицхока, чтобы они поторопились прислать к нему свою дочь» (комментарий на Брейшис, 24: 10). То есть, Авраѓам дал Элиэзеру документ, в котором было написано, что все его имущество передается в подарок Ицхоку, когда тот женится на Ривке. Это было предложение, от которого невозможно отказаться! Любавичский Ребе уточняет, что Элиэзер привез с собой не завещание Авраѓама, где было написано, что в конце жизни его сын Ицхок наследует все, что у него есть. Завещание всегда можно изменить, до тех пор, пока человек жив, он может изменить свое волеизъявление (что можно наблюдать и сегодня в повседневной жизни — люди ссорятся со своими детьми и меняют свое завещание). Поэтому Авраѓам решил написать черным по белому, что он сейчас передал все свое имущество в дар Ицхоку. Этот документ подписали в качестве свидетелей двое известных людей, чтобы все знали, что он подлинный. Старания Авраѓама оправдались: Ривка согласилась приехать, и брак был заключен.
Какой вывод мы можем сделать для себя из этой истории? Еврей должен сделать все, чтобы его сын или дочь заключили брак с представителем своего народа. Многие говорят, что угрожали своим сыновьям, что если они не женятся на еврейской девушке, то их не упомянут в завещании. Однако дети не были слишком озабочены этим. Они молоды, и их родители еще молоды. Поэтому то, что произойдет через тридцать лет, не слишком их волнует. Кто знает, что изменится за это время?! Может быть, его жена пройдет гиюр, или, несмотря ни на что, семья примет ее, и родители простят его… Но когда вы скажете своему сыну, что, если он женится на еврейке, то вы отдадите ему сейчас бо́льшую часть своей собственности, то это непременно окажет на него соответствующее воздействие. Никто не ожидает от вас такого же самопожертвования, какое совершил Авраѓам, отдав Ицхоку все свое имущество, но тридцать процентов тоже могут убедить вашего сына в том, что это выгодная инвестиция.
Главное, чтобы каждый родитель помнил: наша задача позаботиться о продолжении еврейского рода распространяется на воспитание наших детей в духе иудаизма. Не полагайтесь на еврейскую общину, на клуб для молодежи, на другие общинные организации и учреждения, призванные бороться с ассимиляцией! Потому что прежде всего именно в этом состоит наше предназначение как родителей. И для этого мы должны быть готовы приложить все свои силы и отдать все, что у нас есть. Недаром, поздравляя молодых родителей с новорожденным, у нас принято говорить: «Да удостоитесь вы вырастить вашего ребенка для Торы, для хупы и для добрых дел!»