Каждый год, в неделю нынешней главы, в синагоге при чтении Торы происходит необычная вещь – к пятой алие никого не вызывают! Бааль-койре (чтец Торы) сам произносит благословения и продолжает чтение. Почему так?
Дело в том, что глава «Бехуккотай» начинается с прекрасных благословений, но затем переходит к словам: «И если не послушаете Меня...» — и… далее следует длинный перечень совершенно нежелательных событий и печальных последствий, ожидающих еврейский народ, если он, не дай Б‑г, перестанет соблюдать заповеди. Потому и существует обычай никого не удостаивать этой алией. Существует опасение, что чтец может пригласить человека, к которому испытывает неприязнь, и когда будет читать проклятия, мысленно направит их на него. Во избежание такой ситуации принято, чтобы сам чтец поднимался к Торе — таков неизменный обычай, как указано в сборнике «Оцар минхагей Хабад», месяц ияр, стр. 284.
Рассказывают забавную историю о том, как в одной еврейской общине, не могли найти ни единого человека, согласного подняться к Торе во время чтения тохот (увещеваний). В конце концов, договорились с бедным евреем, который согласился сделать это за приличное денежное вознаграждение. Наступило субботнее утро, чтец уже начал чтение, но того еврея нет на месте. Дошли уже до алии с увещеваниями, а нашего добровольца все нет и нет. Наконец, после томительных минут ожидания, в зал вбегает совершенно запыхавшийся еврей и сразу же поднимается к Торе. После завершения чтения габай (староста синагоги) спросил его:
– В чем дело? Мы же договорились, что ты получишь плату за эту алию. Почему же ты опоздал?
Тот взглянул на габая с изумлением и ответил:
–А ты что думал, что я смогу прокормить свою семью с одного твоего увещевания? Мне приходится бегать между всеми синагогами города, чтобы собрать вознаграждения за все проклятия и тогда я смогу прокормить свою семью...
Несколько лет назад в одной из нью-йоркских синагог чтец был коѓеном. По еврейской традиции коѓен всегда получает первую алию, и если он поднимется к другой алие, это может вызвать подозрение в том, что он не настоящий коѓен. Поэтому в синагоге искали добровольца из общины, который согласился бы подняться к Торе для чтения тохот (увещеваний) в этой главе. Но желающих не находилось — люди избегают этой алии, ведь все мы нуждаемся в благословениях, а не в обратном. Свиток Торы уже развернут, община в ожидании, но никто не хочет подниматься. Пропустить эту алию нельзя, необходимо прочитать всю главу. Наконец поднялся благословенной памяти рав Яаков Гольдберг и сказал: «Ребе всегда говорил, что внутренняя суть этих проклятий — благословения. Чтобы не задерживать общину и не выказывать неуважения к свитку Торы, я согласен подняться». С тех пор, рассказывал его сын, рав Давид Гольдберг из Бразилии, это стало его постоянным правом — дважды в год, когда читали разделы с увещеваниями (главы «Бехуккотай» и «Ки таво»), его удостаивали этой алии.
Хасидизм учит нас, что из любого события должно произрастать добро. Тем более мы обязаны извлечь что-то положительное из чтения увещеваний.
Рав Перлов в книге «Ликутей сипурим» рассказывает, что однажды к Алтер Ребе пришли жители деревни, которые зарабатывали на жизнь, арендуя поля и сады у местного помещика. Они обрабатывали землю и из полученного урожая выплачивали арендную плату. В тот год случилась страшная засуха, дожди совсем не шли, и весь их труд на полях мог пропасть даром. Они рисковали не только потерять средства к существованию, но и — что было куда опаснее — оказаться не в состоянии заплатить помещику причитающуюся арендную плату.
С тяжелым сердцем они пришли к Ребе, описали свое бедственное положение и попросили благословения на дождь. Однако Ребе не ответил ни слова. Удрученные, они вышли из комнаты праведника и залились горькими слезами. У выхода их встретил Ребе Цемах Цедек. Выслушав их рассказ о произошедшем, он дал неожиданный совет: «Вернитесь к Ребе и скажите ему так: «Если у вас есть возможность помочь нам, а вы не помогаете, значит, вы жестоки. А если вы не в силах нам помочь, то зачем вы приняли на себя бремя быть главой и руководителем евреев?»«
От отчаяния и не видя иного выхода, они снова вошли к Алтер Ребе и произнесли слово в слово то, что посоветовал им Цемах Цедек. Лицо Ребе просветлело, он положил свою святую руку на стол и склонил на нее голову. Так он сидел, погруженный в размышления, некоторое время. Затем поднял голову, благословил просителей и отпустил их с миром. Едва они покинули комнату Ребе, как небо затянуло тучами, и вскоре начался проливной дождь. Ливень был настолько сильным, что в течение трех дней они не могли вернуться домой («Ликутей сипурим», стр. 101).
Позднее Цемах Цедек объяснил, что его совет основывался на рассказах мудрецов Талмуда о вызывании дождя. В трактате «Таанит» целый раздел посвящен тому, как великие мудрецы справлялись с засухой. Всем известна молитва «Авину Малкейну» («Отец наш, Царь наш»), которую читают в Дни трепета. Мало кто знает, что ее происхождение связано именно с засухой. Гемара рассказывает, что однажды в Земле Израиля люди страдали от отсутствия дождей. Был объявлен пост, и вся община собралась на молитву. «Рабби Элиэзер произнес двадцать четыре благословения, но не был услышан» — дождь так и не пошел. «После него выступил рабби Акива и сказал: «Отец наш, Царь наш, нет у нас царя, кроме Тебя! Отец наш, Царь наш, ради Тебя смилуйся над нами!» — и пошли дожди» (Таанит 25-б). Увидев силу этой молитвы, мудрецы установили, чтобы ее произносили в Рош а-Шана и Йом Кипур.
К сожалению, засухи случались неоднократно, особенно в Земле Израиля. В том же трактате рассказывается, что во время одной из засух рабби Йеѓуда Несиа, аморай (мудрец Талмуда) Земли Израиля и внук составителя Мишны рабби Йеѓуды а-Наси, «объявил пост, просил милосердия, но дождь не пошел». Он собрал всю общину на молитву, но небеса оставались безответными. Тогда он воскликнул: «Как велика разница между Шмуэлем из Рамы и мной, Йеѓудой бен Гамлиэлем!» В книге Пророков рассказывается, что когда народ Израиля пришел к пророку Шмуэлю с просьбой назначить царя, тот был крайне недоволен: «Зачем вам царь, когда Г‑сподь — ваш Царь?» Чтобы показать серьезность ситуации, он помолился о том, чтобы в разгар лета пошел дождь, как знамение небесного неудовольствия их просьбой. И действительно, тотчас же полил дождь. «А здесь, — сокрушался рабби Йеѓуда, — когда я молюсь зимой о дожде вместе со всей общиной, небеса молчат!» И добавил с горечью: «Горе поколению, застрявшему с таким руководителем, как я! Горе тому, в чьи дни это произошло!» От этих слов самоуничижения «ослабел его дух, и пошел дождь» (Таанит 24-а).
Гемара приводит похожую историю о раве Нахмане, одном из мудрецов Вавилонии. Он тоже объявил пост и молился, но дождь не шел. Тогда он обратился к общине с горькими словами: «Возьмите Нахмана и бросьте его с высоты на землю!» — имея в виду себя самого. Он считал, что раз не может добиться дождя, значит, недостоин быть руководителем. От этого признания «ослабел его дух, и пошел дождь».
Еще один пример: «Рав Папа объявил пост, но дождь не пошел». Он тоже был великим мудрецом Вавилонии. Когда из-за строгого поста его силы стали иссякать, «ослабло его сердце, он съел ложку каши и снова стал молиться» — но дождь всё равно не шел. Тогда «сказал ему рав Нахман: “Если бы уважаемый съел еще одну ложку каши, пошел бы дождь!”» — это была критика за то, что он нарушил пост перед тем, как молиться о дожде. От этого замечания «он устыдился, ослабел его дух, и пошел дождь» (Таанит 24б).
Что же означает это «ослабление духа», которое каждый раз приводило к долгожданному дождю? Есть поучительная история: однажды хасид приехал в Любавичи просить у Ребе благословения для своей больной жены. Это было вскоре после ухода из жизни Ребе Маѓараша, оставившего двух молодых сыновей — старшего, Раза (рабби Залмана-Аѓарона), и младшего — будущего Ребе Рашаба. Хасид вошел в комнату молодого Ребе Рашаба, которому было немногим больше двадцати лет, рассказал о болезни жены и попросил благословения.
Ребе Рашаб ответил, что не может ему помочь. Хасид вышел из комнаты с разбитым сердцем и разрыдался. Его встретил Раза и, узнав о причине слез, вошел к брату и сказал: «Еврей просит благословения, а ты говоришь, что не можешь помочь, доводя его до слез?» После этого Ребе Рашаб позвал хасида обратно, благословил его, и благословение исполнилось.
Однажды, рассказывая эту историю, Любавичский Ребе задал вопрос: «Если Рашаб мог дать благословение, почему же он сначала отказал, доведя еврея до слез? Казалось бы, даже не имея возможности помочь, следовало хотя бы утешить и подбодрить человека».
И сам же дал ответ: когда хасид впервые вошел к Ребе Рашабу, он находился в таком духовном состоянии, которое не позволяло ему принять благословение — он не был готовым сосудом для него. Услышав отказ Ребе, он пережил глубокое сокрушение сердца и излил свою душу перед Всевышним. Именно это преображение сделало его достойным сосудом для принятия благословения («Ликутей сихот», том 15, стр. 126).
Теперь становится понятным, что означает выражение «ослабла его мысль» или «ослабел его дух». Когда праведник испытывает это особое состояние смирения и самоумаления, оно вызывает благословение свыше — в данном случае в форме дождя. Именно такого состояния хотел добиться Цемах Цедек у Алтер Ребе в истории с арендаторами.
Можно предположить, что в этом кроется секрет проклятий в главе «Бехуккотай». Глава начинается с чудесных благословений, которые Всевышний обещает народу Израиля. Но порой мы бываем настолько полны собой, что становимся непригодными сосудами для восприятия Б‑жественного блага. Когда же мы слышим слова увещевания (тохеха), это вызывает в нас то самое «ослабление духа» — пробуждает скромность и самоотречение. Благодаря этому мы становимся достойными сосудами для тех чудесных благословений, которые Всевышний желает излить на нас, о которых говорится в начале главы.
Получается, что истинная цель увещеваний — это внутреннее преображение, которое делает нас достойными благословения в явном и очевидном добре, в нашем материальном мире.