Сегодня в нашей синагоге каждый день, каждую неделю, каждый месяц даются десятки и сотни уроков Торы на разнообразные темы для учеников разных уровней. Любой еврей, который хочет познакомиться с Торой, понять ее, углубить свои знания, может прийти в синагогу в любое время дня и найти себе учителя, напарника по учебе или просто присоединиться к уроку Торы, чтобы впитать ее свет и красоту. Темы уроков охватывают разные области еврейских знаний: от первого урока основ хасидизма, который проходит еще до молитвы Шахарис, через уроки Торы, Мишны и Талмуда, Ѓалохи и еврейской традиции, и даже до уроков Кабалы! Все, что для этого необходимо, — это просто прийти, договориться с кем-нибудь и начать учиться.
Но в нашей синагоге кроме всего вышеперечисленного есть нечто особенное и интересное. Несколько раз в месяц к нам приезжают лекторы из других городов и стран и читают лекции на более общие темы для учеников разных уровней. Эти уроки проходят днем в синагоге, а вечером в еврейском университете «Хабад Одесса». Почти каждую неделю в нашей газете «Шомрей Шабос» мы публикуем объявления, приглашающие всех желающих принять участие в этих занятиях.
На прошлой неделе один человек из тех, кто каждый день приходит на уроки Торы в синагогу, спросил меня: «Рабби! Почему мы рекламируем наши уроки в газете? Разве урок Торы — это «Кока-кола»? Неужели на уроки Торы надо приглашать абсолютно всех? Тот, кто желает напиться этой живой воды, приходит сам. Почему мы превращаем такое святое и особое дело в массовое мероприятие? Ведь это не концерт в парке, это урок Торы!»
Вопрос, надо сказать, не нов. Во все времена среди евреев шел спор о том, все ли должны изучать Тору или только избранные…
Между Песахом и Рош ѓа-Шоно по субботам мы читаем трактат «Пиркей овойс». Его первая мишна описывает передачу Торы от Моше последующим поколениям: «Моше принял Тору на Синае и передал ее Йеѓошуа, Йеѓошуа — старейшинам, старейшины — пророкам, пророки передали ее мужам Великого собрания…»
В этой цепочке не хватает одного важного звена: в ней не упоминаются те, на кого самой Торой была возложена ответственность за ее изучение и передачу народу. Мишна ничего не говорит о коѓенах, а ведь в Книге Дворим ясно сказано: «И записал Моше это Учение, и передал его священнослужителям, сынам Леви». Коѓены были избраны преподавать Тору и потому были освобождены от других занятий. Кстати, поэтому они и не получили свой удел в Святой земле. Во всех книгах Танаха мы видим, коѓенов, занятых передачей Торы, как написано в Книге Дворим о колене Леви: «Учат законам Твоим Яакова и учению Твоему Израиля». И в книгах пророков написано несколько раз, что прямая обязанность коѓена — обучать Торе. Например, в Книге Йехезкеля сказано: «И народ Мой пусть обучают, [как различать] между священным и несвященным, и [разницу] между чистым и нечистым сообщат им». Об этом же написано и у пророка Малахи: «Ибо уста коѓена [должны] хранить знание, и Тору искать [дóлжно] из уст его».
Но если это так, то почему коѓены не упоминаются в Мишне среди тех, кто передавал Тору из поколения в поколение? Некоторые объясняют это тем, что коѓены были отделены от народа. Они передавали Тору в узком кругу — в силу особого чувства ответственности за ее сохранение. Они обучали Торе своих детей-коѓенов и так передавали ее. Они почувствовали, что бóльшая часть народа не понимает правильно и только искажает Святое писание, и поэтому нужно сохранить Тору только для коѓенов. Так шаг за шагом это привело к полному отстранению Торы от народа.
Поэтому Мишна, повествуя о тех, кто передавал Тору из поколения в поколение, не называет коѓенов, так как они не способствовали этому и даже наоборот — препятствовали. Мы видим, что уже тогда существовало два подхода к изучению Торы. Один заключался в том, что Тору должны изучать все. Второй призывал обучать Торе только избранных.
И в сегодняшней недельной главе «Беѓаалойсхо» мы сталкиваемся с подобным явлением. Когда народ приходит к Моше с жалобами, тот обращается к Б-гу и говорит: «Почему Ты содеял зло рабу Твоему… чтобы возложить бремя всего народа этого на меня… Не могу я один нести весь этот народ, ибо слишком тяжело для меня». И Б-г отвечает ему: «Собери Мне семьдесят мужей из старейшин Израиля… и возьму от духа, который на тебе, и возложу на них. И они будут нести с тобою бремя народа, и не будешь нести ты один». Тогда Моше сделал следующее: «И собрал он семьдесят мужей из старейшин народа, и поставил их вокруг Шатра… И было, когда почил на них дух, они стали пророчествовать, и никогда более».
После этого происходит нечто очень интересное: «Но остались два мужа в стане, имя одному Эльдад, а имя другому Мейдад; и почил на них дух, а они из [числа] записанных, но не вышли к шатру. И стали они пророчествовать в стане». Эльдад и Мейдад были два еврея, «из тех, которые были избраны». Но они сказали: «Мы недостойны такого величия». Они были избраны быть главами народа, но чувствовали, что не могут быть руководителями поколения, и поэтому они не пошли вместе с Моше к Шатру откровения. Неожиданно пророческий дух сошел на них, и они начали пророчествовать в стане. Тора продолжает: «И побежал отрок, и известил Моше, и сказал: «Эльдад и Мейдад пророчествуют в стане» (Устная Тора говорит, что это был Гершом, сын Моше). «И отозвался Йеѓошуа, сын Нуна, служитель Моше… и сказал: «Господин мой, Моше, задержи их!» И сказал ему Моше: «Ревнуешь ли ты за меня? О, если бы весь народ Г-спода был пророками, чтобы возложил Г-сподь дух Свой на них!»
Что же на самом деле произошло там? В чем была суть спора между Йеѓошуа и Моше? Йеѓошуа утверждал, что способность пророчества принадлежит только тем, кого выбрали, и кто стоял возле Шатра откровения. Не каждый мог стать пророком, эта способность должна доставаться только избранным представителям народа, а тех, кто к ним не принадлежит, надо немедленно останавливать, иначе существует опасность, что каждый захочет стать руководителем и это приведет к нарушению порядка! Моше, напротив, сказал: «Дар пророчества не принадлежит только особой группе, элите народа, а наоборот: «О, если бы весь народ Г-спода был пророками». Моше хотел, чтобы весь народ превратился в пророков, так как считал, что духовность принадлежит всем, а не только избранным. Снова тот же спор о посвященных и непосвященных, длящийся на протяжении многих поколений.
Однако вернемся к трактату «Пиркей овойс». Во второй его мишне мудрецы дают совет: «Воспитайте как можно больше учеников». В книге «Авойс де-рабби Натан» приводится спор по поводу этой мишны между школой Шамая и школой Ѓилеля. Школа Шамая говорит: «Не каждый будет изучать, а только тот, кто умен, скромен, хорошего происхождения и богат». А школа Ѓилеля говорит: «Каждый будет изучать! Было много грешников в Израиле, но они приблизились к изучению Торы и превратились в праведников». Мы сталкиваемся здесь со знакомым уже расхождением во мнениях. Школа Шамая говорит, что надо обучать Торе только тех, кто умен, кто имеет к этому подход, и главное — кто может заплатить за обучение. Школа Ѓилеля, напротив, просит передать Тору в наследство всему народу.
Талмуд в трактате «Брохойс» рассказывает о рабане Гамлиэле, который был одним из руководителей еврейского народа в период после разрушения Второго Храма. Несмотря на то, что он принадлежал к потомкам Ѓилеля, рабан Гамлиэль провозгласил, что «только тот, кто искренне стремится к постижению Торы, войдет вбейс-мидраш». Когда сместили его с поста и поставили вместо него рабби Элазара бен Азарью, который прогнал охранников от дверейбейс-мидраша и «дал разрешение всем ученикам войти», то, как рассказывает Талмуд, «в этот день внесли в бейс-мидраш 700 скамей [для новых учеников]». Когда увидел это рабан Гамлиэль, то он был очень обеспокоен и боялся даже, что будет наказан за то, что до сих пор не давал всем этим ученикам возможности изучать Тору… Здесь мы снова сталкиваемся с тем же спором. Иногда его предметом становиться способность пророчества, иногда изучение Торы женщинами, иногда — богатыми и бедными, но в сущности — это один и тот же спор.
О том же спорил на заре существования хасидизма Алтер Ребе с другими учениками Магида из Межирича — в какой степени надо распространять учение хасидизма. Они считали, что надо обучать хасидизму только избранных, а Алтер Ребе распространял учение во всем народе — несмотря на сильное противодействие и даже арест по ложному доносу противников хасидизма, обеспокоенным широким распространением мудрости Торы среди тех, кто, по их мнению, не был этого достоин…
До недавнего времени многие воспринимали идишкайт как что-то, являющееся уделом избранных людей («ультрарелигиозных»), да еще и в избранных местах — дома, в синагоге, максимум — в сукке, но тоже возле дома. В отличие от них, Любавичский Ребе Менахем-Мендел Шнеерсон развернул массовую кампанию с использованиеммицво-танков («танков заповедей»). Брали большой автомобиль, украшали его плакатами, устанавливали репродуктор и ездили по улицам городов, чтобы напомнить евреям об их еврействе. Накладывали тфилин на улицах, зажигали ханукии на центральных площадях городов по всему миру, делали передвижные сукки. Ребе освободил иудаизм от власти единиц и передал в руки большинства.
Очень многим это не понравилось. Они утверждали, что это приводит к пренебрежению святостью Израиля. «Разве это возможно — накладывать тфилин на улице?! Ведь надо сначала совершить омовение рук! Ведь для этого необходимы чистые помыслы!» И т. д., и т. п. Самые разные утверждения и высказывания, суть которых состоит в том, чтобы иудаизм остался уделом избранных. Но Ребе не обращал внимания на все это, и, в конце концов, как и во всех поколениях, победил именно его подход к распространению иудаизма. Точнее, не его, а закрепленный еще в Мишне. Ѓалоха в споре между Шамаем и Ѓилелем установлена по мнению школы Ѓилеля: «Торе надо обучать всех, и чем больше евреев прикоснуться к ее живительному источнику, тем лучше».
Сегодня многие из тех, кто выступал против метода Любавичского Ребе, начали делать именно то, что предлагал он. Последние годы они обучают Торе весь народ, открывают школы, совершают еврейские Б-гослужения в центрах городов, распространяют иудаизм с помощью телевидения, дают еврейскую рекламу в газетах и на уличных рекламных щитах… Словом, делают все, против чего они раньше выступали, с чем раньше боролись (несомненно, что в ближайшие годы они начнут также изучать хасидизм, чем принесут еще большее душевное удовлетворении Любавичскому Ребе).
И мы тоже должны использовать любую возможность, чтобы поделиться с другими нашими еврейскими знаниями. Не надо придумывать разные предлоги, типа: «Здесь не подходящее место…», «Кто-нибудь обидится, если сказать такую вещь за столом…», «Может, это обидит неевреев или евреев, которые еще не соблюдают того, что я соблюдаю…» Должен сказать, что если делать это тактично, думая обо всех присутствующих, они не только не обидятся, но еще и будут благодарны тебе за то, что ты поделился с ними частичкой своих еврейских знаний. Любавичский Ребе любил повторять, что не надо откладывать влияние иудаизма на человека до тех пор, пока не станешь великим ребе. Ты знаешь алеф и бейс — научи этому своего друга. Ты знаешь что-то о Субботе — расскажи ему об этом. Не скрывай от друга то хорошее, что ты уже познал! Переполненный гордостью за свою принадлежность к еврейству, делись своими знаниями со всеми везде и всегда!