В Торе и в Талмуде ни в одном месте не находим мы, что человека называют двумя именами. Есть Адам, Ноях, Авраѓам, Моше, Элиша, но два имени — это новое явление. Единственный человек, у которого в Торе мы находим два имени, — это Яаков, наш праотец. Ему в середине жизни было дано второе имя — Исроэль, о чем мы читаем в недельной главе. Кстати, и сейчас есть обычай давать дополнительное имя человеку: тяжелобольному добавляют имя Хаим (буквально — «жизнь») или Рефоэль («мое излечение — Всевышний»).
Почему же именно Яакову, нашему праотцу, добавили имя?
В сегодняшней недельной главе мы читаем о возвращении Яакова из Харана в Кнаан и о его встрече с Эйсавом. Тора рассказывает нам: «И испугался Яаков очень, и стал переживать…» Комментаторы задаются вопросом: возможно ли, что тот, кто видел во сне лестницу, стоящую на земле и уходящую в небо, по которой поднимались и спускались ангелы, тот, кто слышал слова Б-га: «И вот Я с тобою и сохраню тебя везде, куда ни пойдешь…», испугался? Возможно ли, что человек, которого сопровождали ангелы при выходе и входе, тот, кому явился Б-г в доме Лавана и повелел вернуться на родину, тот, ради кого Всевышний явился Лавану, чтобы уберечь от руки злодея, испугался?! Мидраш это выразил так: «Человек, которому пообещал Б-г, боится?!» И поэтому нужно понять, почему Яаков боялся после стольких обещаний Всевышнего.
Может быть, это связано с тем, что ссора с Эйсавом произошла из-за того, что Яаков добыл свое благословение от Ицхока, их отца, путем «обмана», как сказано: «Пришел брат твой и обманул»? Если вникнуть в рассказ о благословении, то видно, что идея принадлежала Ривке, а сам Яаков не хотел этого делать. Комментаторы говорят: Яакову было неудобно изменить волю своего отца, и он пытался найти различные предлоги, чтобы не идти к нему под видом Эйсава. А когда все-таки пошел, то сделал это помимо своей воли.
Косвенное доказательство этому — то, что мать Яакова, Ривка, приготовила еду, с которой он пошел к отцу. Непонятно, почему Яаков сам не сделал этого. Ведь раньше мы уже читали в Торе, что Яаков умеет готовить чечевицу. Пожарить яичницу умеет каждый мужчина, а вот приготовить чечевичную похлебку — это уже доказательство немалых кулинарных способностей! Следовательно, когда Яаков хотел, он мог приготовить еду. Почему же сейчас он не сделал этого? Потому что идея «кражи» благословения была ему не по душе…
Тем не менее, Яаков получил отцовское благословение вместо Эйсава, за что впоследствии был наказан. Когда вместо обещанной Рахели ему в жены дали Лею, Яаков сказал ей, когда наутро после свадьбы обман раскрылся: «Дочь обманщика, почему ты обманула меня?» И она отвечала: «Обманщик, почему ты обманул отца своего? Когда спросил тебя отец: «Это ты, сын мой Эйсав?», ответил ты ему: «Да, это я, первенец твой, Эйсав». Ты спрашиваешь меня, почему я обманула тебя. А отец твой не сказал ли о тебе: «Пришел брат твой с обманом»?»
Яаков страдал от этого своего поступка и в дальнейшем. Так же, как он обманул своего отца, впоследствии его сыновья обманули его в истории с продажей Йосефа, сказав ему: «Узнай рубашку, принадлежит ли она сыну твоему?»
И вот сейчас, когда Яаков через столько лет готовится к встрече с Эйсавом, он до сих пор не считает себя обладающим отцовским благословением по праву. Всевышний действительно сказал Яакову, что будет оберегать его, но он еще не разу не слышал от Б-га, что благословение Ицхока принадлежит ему по праву. И это то, чего он опасался, вот почему он боялся Эйсава — потому что знал, что Ицхок хотел благословить не его, а Эйсава, и чувствовал, что все, что у него есть, возможно, должно принадлежать вовсе не ему. Ведь все это досталось ему благодаря благословению Ицхока — полученному обманом!
Ицхок чувствовал себя как человек, пришедший в суд и знающий, что правда, возможно, на другой стороне. И в эту судьбоносную ночь, когда он готовился к встрече с братом, он встретил ангела-хранителя Эйсава. Они боролись за то, кому принадлежит благословение: «И увидел ангел, что не может победить, и захотел уйти, ибо рассвело» Яаков ответил ему «Не отпущу, пока не благословишь меня». Раши уточняет: «Признай, что благословения, которыми благословил меня отец, принадлежат мне».
На это ответил ему ангел: «Не Яаков должно быть впредь имя твое, а Исроэль, ибо ты состязался с ангелом и с людьми и одолел». Так ангел добавил ему имя. А в чем разница между этими именами? Яаков означает «пятка», как сказано о рождении Яакова: «Рукой держится за пятку [Эйсава]». То есть, Эйсав — первенец, старший, а Яаков — за ним. В этом случае Эйсаву полагается все. А вот имя Исроэль состоит из тех же букв, что и слова ли рош — «мне голова». Так вместо того чтобы быть пяткой, Яаков стал головой. Теперь главный он, и ему полагается благословение.
…В тот миг, когда добавляют больному имя, он начинает считаться другим человеком. И так говорят во время молитвы: «Поменялось имя, и он другой. Если на того был вынесен приговор, на этого нет приговора — ведь другой он, и не называется первым именем». То есть, с добавлением имени человек становится другим, даже если предыдущее имя осталось. Так и у Яакова: имя Исроэль изменило весь его душевный мир, и с тех пор это был уже другой человек. Страх перед Эйсавом исчез, ведь свыше согласились с тем, что благословения принадлежат ему, а не Эйсаву.
Из истории с именами мы можем вынести весьма важный и актуальный урок. Сегодня все обеспокоены угрозами со стороны Ирана. Тамошний президент угрожает стереть Израиль с лица земли, а весь мир, как обычно, молчит. Древняя ссора Яакова и Эйсава продолжается, но мы всегда должны помнить, что еврейский народ не называется «сыновьями Яакова», а называется «сыновьями Исроэля», показывая нам, что мы не должны продолжать передавать по наследству опасения Яакова, а наоборот ощущать уверенность в Б-ге, которую он почувствовал, после получения имени Исроэль. Он тогда победил ангела-хранителя Эйсава, также и иранская угроза пройдет. Нечего беспокоиться, Тора обещает нам, что все окончится хорошо: «…состязался с ангелом и с людьми и одолел».