В эти дни мы читаем в Торе о женитьбе Яакова на сестрах Лее и Рахель, о зарождении колен Израилевых, в сущности, о рождении еврейского народа. Много было сказано и написано о любви Яакова к Рахель. А на этой неделе пришел ко мне один еврей из нашей общины и спросил: «Слово «любовь» появляется в 29‑й главе Книги Брейшис четыре раза. Три раза говорится о любви Яакова к Рахель, и один раз Лея просит любовь Яакова. А что чувствует Рахель по отношению к Яакову? Она его любит или не любит? Об этом ничего не говорится…» Я, конечно, очень обрадовался, что мои прихожане так внимательно и вдумчиво читают Тору, и решил посвятить этому вопросу свою сегодняшнюю статью.
И на самом деле, брак Яакова представляется нам несколько странным. Совершенно ясно, что Яаков любил Рахель, и Тора прямо говорит об этом: «И полюбил Яаков Рахель» (Брейшис, 29: 18). Затем снова: «И служил Яаков за Рахель семь лет, и были они в его глазах будто несколько дней, из-за любви его к ней» (там же, стих 20). И в третий раз: «И вошел он также к Рахели, и любил он также и Рахель, больше, чем Лею» (там же, стих 30). Однако в действительности все происходило немного иначе. На самом деле Яаков женился на Лее раньше, чем на Рахель. Кроме того, Лея родила семерых из 13 его детей. С Леей он прожил в браке гораздо дольше, чем с Рахелью, которая после пятнадцати лет совместной жизни умерла, родив Биньямина. Более того, Яаков был похоронен рядом с Леей! И если упомянутые выше события мало зависели от воли нашего праотца, то место погребения Рахель и Леи Яаков выбирал сознательно. Он сам похоронил Рахель, о чем наша недельная глава «Вайишлах» рассказывает: «И умерла Рахель. И погребена была она на пути в Эфрат, он же Бейс-Лехем. И поставил Яаков постамент над ее могилой» (Брейшис, 35: 19, 20). А позже, незадолго до смерти, Яаков, наказывая своим сыновьям похоронить себя в пещере Махпела, говорит: «Там погребли Авраѓама и Сару, его жену, там погребли Ицхока и Ривку, его жену, и там я погреб Лею» (Брейшис, 49: 31). Очень странно, что Яаков любил больше Рахель, но на самом деле жил больше времени с Леей и даже похоронен рядом с ней.
Что же касается любви двух жен к Яакову, то о ней говорится только в стихе: «И зачала Лея и родила сына, и нарекла ему имя Реувен, ибо сказала она: «Ибо увидел Г‑сподь нищету мою, ибо теперь будет любить меня муж мой» (Брейшис, 29: 32) — Лея всячески стремится завоевать любовь Яакова… Более того, и в продолжении рассказа о рождении сыновей мы встречаемся с явными доказательствами того, что Лея любила Яакова. Второму сыну она дала имя Шимон, что также стало выражением ее чувств к мужу. А о третьем сыне она говорит так: «Ныне, на сей раз прильнет мой муж ко мне, ибо я родила ему трех сыновей. Потому нарек ему имя Леви» (там же, стих 34). В то же время, когда Рахель, наконец, родила своего первенца, она дала ему имя, выразившее ее желание: «И нарекла ему имя Йосеф, говоря: Да прибавит Г‑сподь мне сына другого» (Брейшис, 30: 24). Она хотела еще одного ребенка. У Рахель было только одно желание — дети.
Разница между сестрами состояла в том, что Лея хотела детей, чтобы завоевать любовь своего мужа, а Рахель хотела Яакова, чтобы иметь детей. И подтверждение этому мы находим на протяжении всего их жизненного пути. Тора рассказывает, что однажды Реувен принес своей матери Лее мандрагоры. Рахель тоже захотела мандрагоры и попросила их у сестры. И вот, что сказала ей Лея в ответ: «Мало ли, что забрала ты мужа моего? И забрать тебе также мандрагоры сына моего?» Тогда Рахель, не задумываясь, уступила сестре свое право на супружеское ложе и предложила: «Потому пусть ляжет с тобой в эту ночь за мандрагоры сына твоего» (Брейшис, 30: 15). Раши комментирует этот стих так: «За то, что пренебрегла ложем праведника, не удостоилась погребения вместе с ним».
Эта тема также находит свое отражение в споре Рахель и Яакова о детях. Когда Рахель сказала мужу: «Дай мне детей! А если нет — мертва я», то «воспылал гнев Яакова на Рахель, и сказал он: «Ужели я вместо Б‑га, Который отрешил от тебя плод чрева?» (Брейшис, 30: 1). Яаков сказал ей столь горькие слова, что мидраш говорит: «Б‑г сказал ему: «Разве так отвечают несчастным?» Почему же Яаков не ответил любимой жене так, как сказал Элькана Хане, когда она плакала о том, что у нее нет детей? Элькана дал гораздо более утешительный ответ, сказав: «Отчего скорбит сердце твое? Не лучше ли я для тебя десяти сыновей?» (Шмуэль I, 1 :8). Причина проста: для Рахель дети были первой и главной целью в жизни. Поэтому Яаков не мог успокоить ее таким ответом. Именно потому, что для Леи муж был самым главным в жизни, она удостоилась первой выйти за него замуж, жить с ним в течение многих лет и быть похороненной рядом с ним. Рахель, для которой дети были важнее всего, удостоилась называться «наша праматерь Рахель», хотя с точки зрения количества она была прародительницей только двух колен, и большинство сынов Израиля не являются ее биологическими детьми. Так как главной целью ее жизни были дети, Рахель самоотверженно стремилась к этому и, в конце концов, пожертвовала собой, умерев во время родов своего сына Биньямина. Благодаря этому стремлению, она стала матерью всех сынов Израиля. Поэтому пророк Ирмияѓу выбирает именно Рахель, как мать, оплакивающую своих детей, когда они идут в изгнание: «Слышится голос в Раме, вопль и горькое рыдание: Рахель оплакивает сыновей своих; не хочет она утешиться из-за детей своих, ибо не стало их» (Ирмияѓу, 31: 14). Таким образом, будущие поколения всего народа Израиля называют ее «Мама Рахель».
Чему это нас учит? Как известно, Песнь песней царя Шломо сравнивает отношения Всевышнего и народа Израиля с отношениями между мужем и женой. В народе Израиля, есть два типа жен: Лея и Рахель. Одни в первую очередь заботятся о выполнении заповедей «между человеком и Б‑гом». Для них нет ничего важнее отношений со Всевышним. Поэтому они молятся каждый день, накладывают тфилин, едят только кошерное, соблюдают Субботу и т. д. Но заповеди «между человеком и ближним» не столь важны для этого типа евреев. Поэтому они не особо стараются посещать больных, принимать гостей. Они на самом деле не очень-то и любят каждого еврея, а отношения с детьми менее важны для них. Это евреи, относящиеся к типу «Лея».
С другой стороны, есть те, кто всегда рад помочь другим евреям. Они становятся первыми добровольцами, когда кто-то нуждается в помощи при переезде на другую квартиру. Если, не дай Б‑г, кто-то в беде, они будут первыми, кто постарается разрешить опасную ситуацию. Если у кого-то сгорел дом, спаси и помилуй нас Б‑же, они первыми внесут пожертвование на нужды погорельцев. Любая беда другого еврея трогает их до глубины души. Но они не слишком усердно исполняют заповеди между человеком и Б‑гом: тфилин, кошерная пищи, молитвы, посещение синагоги и т. д. Они утверждают, что это не для них. Это тип «Рахель», для которой дети были самым важным в жизни.
Но правда в том, что совсем не обязательно быть либо Рахелью, либо Леей. В хорошем браке Рахель и Лея могут объединиться. Еврей должен исполнять и заповеди между человеком и Б‑гом, и заповеди между человеком и ближним. Как многократно подчеркивал Любавичский Ребе, одно не только не противоречит другому, а наоборот, человек, соблюдающий заповеди между человеком и Б‑гом, заповеди между человеком и ближним будет исполнять иначе. Даже если он не очень любит какого-нибудь конкретного человека, он все равно поможет ему, потому что в данном случае это для него не связано с соблюдением заповеди. Он любит делать добро людям, потому, что так Всевышний повелел в Своей Торе. И он будет это делать, даже если у него нет на то особого желания.
Так что, хотя Лея любила Яакова всю свою жизнь, наш праотец любил Рахель и через много лет после ее смерти. Спустя почти пятьдесят лет после того, как Рахель покинула этот мир, за несколько дней до своей кончины он говорит: «Умерла у меня Рахель». Мидраш комментирует это так: «Смерть Рахель — самое тяжелое из всех моих испытаний». Так и Всевышний, в конечном счете, любит «Рахель» — тех, кто заботится о Его сыновьях.