Раввин Биньомин Вольф умер чуть больше месяца назад в Ганновере, где он выполнял миссию посланника Любавичского Ребе. Бени, как я его называл, был нашим близким родственником и другом. Еще будучи студентом иешивы, он приезжал в Одессу и помогал нам здесь в нашей работе. И поскольку он — мой двоюродный брат, а его жена — родная сестра моей жены, получилось, что мы были и кузенами, и зятьями, и друзьями, и также посланниками-партнерами (поскольку после свадьбы он с женой Стерни пять лет проработал в одесской общине). Так что потеря Бени для меня и моей жены вдвойне и втройне тяжела.
Вот письмо, которое мой кузен Зуша Вольф написал Стерни, вдове реб Биньомина:
«Дорогая невестка, посланница Ребе в Ганновере! Мы пишем эти строки на исходе, возможно, самого трудного в нашей жизни дня — 1 ияра, когда нашего дорогого брата, твоего мужа, раввина Биньомина Вольфа, которому было всего 43 года, похоронили в городе, где последние 15 лет он выполнял свою посланническую миссию. Мы хотели бы поделиться с тобой, дорогая, с нашими дорогими родителями, братьями и сестрами, зятьями и невестками и всеми членами большой семьи некоторыми мыслями и чувствами, которые волновали нас в этот траурный день и даже раньше — начиная со вчерашнего вечера, когда ты приняла свое героическое решение о том, что твой муж и наш брат не будет похоронен на Святой земле, а найдет вечный покой в городе своего посланничества. Тем самым он продолжит выполнять миссию Ребе рядом с тобой и вместе с тобой, так как ты и дети останетесь и будете и дальше заниматься своей деятельностью по распространению иудаизма в еврейской общине города Ганновера. С тех пор нас не покидают мысли о вашей общей беззаветной преданности и самоотверженности. Это не просто опыт вынужденного самопожертвования, но проявление истинного самопожертвования, самого трудного на земле. И из бесконечной скорби, из океана невообразимой боли в ту ночь ты выплеснула чувства, проявив мужество львицы, и из столетий семейной преданности, на которой ты воспитывалась в доме твоего покойного отца, рава Моше Гринберга, да будет благословенна его память, и твоей матери г‑жи Дворы, да продлятся ее годы, решительно и твердо ты провозгласила: «Мы остаемся в Ганновере, я и мои восемь детей, оставшихся без отца. Это не ослабит нашу посланническую работу, напротив, мы продолжим открывать, усиливать и расширять Бейс-Хабад и его деятельность». Ты пишешь новую главу в истории посланнической миссии, главу, в которой «Сара обращает в истинную веру мужчин и женщин». Тысячи лет еврейский народ вспоминает в молитвах на Рош ѓаШоно «жертвоприношение Ицхока», чтобы напомнить о заслугах предков и удостоиться милосердного приговора в День суда. Мы уверены, что ваши самопожертвование и самоотверженность также способны встать в ряд заслуг народа Израиля на протяжении поколений.
Сегодня утром ты организовала из вашего Бейс-Хабада через zoom короткую видеоконференцию, в которой участвовали все ветви семейств Вольф-Гринберг, живущие на пяти континентах и в полутора десятках часовых поясов. Ты описала события последних дней, свое решение и свои планы на ближайшее будущее. Ты рассказала о том, что вечером на исходе Субботы, когда члены вашей общины и евреи Ганновера узнали о страшной катастрофе — смерти нашего Бени, который фактически был главным раввином города, они в ужасе воззвали к тебе: «Не может быть, чтобы раввина нашего города, который приблизил нас к Торе и исполнению заповедей, который был предан нам всем сердцем, так трагично забрал к себе Всевышний, несмотря на все наши молитвы!» И в эту минуту они сразу же узнали о твоем решении, которое кратко можно выразить так: «Мы продолжаем!» Вот как они отреагировали на твои слова: «Стерни! Ради тебя и Бени, видя твою решимость, мы присоединяемся к тебе вместе с твоим народом. Мы встанем рядом с тобой, укрепимся, и вся община вместе усилит Бейс-Хабад и его деятельность».
Сегодня вечером, в конце душераздирающей похоронной церемонии в Ганновере, в которой участвовали, несмотря на трудности положения, многие члены общины вместе со своими братьями-посланниками в Германии, которые были рядом с ним и с семьей на протяжении последних нескольких недель, — которые сделали ради него и его семьи сверх всего, на что способен человек, — все были переполнены скорбью и печалью по поводу его ухода. Посланники рассказывали об огромном отклике, который породило ваше решение среди немецких евреев. Увидев, что раввин и посланник Хабада, прибывший в их город, также был здесь похоронен — они впервые поняли величие предназначения миссии посланников Ребе в Германии, и, конечно же, глубину их ответственности перед своей общиной и евреями страны. Это привело к беспрецедентному освящению Хабада в стране. Вчера вечером, когда ужасная новость достигла домов наших соратников во всех странах, она отозвались во всем мире громким горьким криком: «Владыка мира! До каких пор?!»
Сердца десятков тысяч последователей и единомышленников, мужчин и женщин, маленьких мальчиков и девочек, которые в последние недели не переставали читать Теѓилим, принимать правильные решения о бесчисленных добрых делах и милосердии, совершаемых во имя полного исцеления посланника Любавичского Ребе, замерли, не веря этой дурной вести… И вскоре после этого все узнали о твоем смелом решении, что, несмотря ни на что и вопреки всему, посланническая миссия в Ганновере, с Б‑жьей помощью, будет продолжена и расширена тобой с детьми, и Бени вместе с вами. Невозможно описать, как воспряла и укрепилась духом вся хасидская общественность — посланники, их жены и дети, воодушевленные этой новостью.
Дорогая Стерни, твое героическое решение продолжить миссию Ребе, несмотря на все трудности, твои твердость духа и мужество, беспрецедентное ободрение и укрепление, которые ты дала сегодня евреям Германии, посланникам и всем людям, твоя абсолютная вера в слова праведников, и более всего твои действия и поступки ставят тебя в один ряд со множеством героических женщин в еврейской истории. На примере твоих дел и поступков в эти дни начала ияра 5780 года будут воспитываться хабадские мальчики и девочки.
Со своей стороны, вся семья будет стараться сделать все для вас, для детей, для центра Хабада, для миссии и для нашего Бени. Благодаря праведным женщинам того поколения наши предки были искуплены из Египта, а благодаря праведным женщинам этого поколения мы будем искуплены. Много посланниц проявляли беспримерные доблесть и силу, но ты их всех превзошла.
Зуша и Аѓува, и вся семья. Кфар-Хабад, Израиль».
* * *
…Как правило, жены раввинов не любят, когда их называют ребецн. По-моему, причина этого философская и, возможно, даже феминистская, потому что ребецн — это звание, которое женщина получает за заслуги своего мужа. Если он — раввин, то она автоматически считается ребецн. Это не зависит от ее навыков и способностей, участия в работе синагоги или в общинной деятельности. Она может посещать синагогу один раз в год и все равно, как жена раввина, она является ребецн. Она не должна быть избрана на этот пост. Независимо от того, кем она является, свое звание она получает потому, что ее муж — раввин. Также, как жена президента получает звание «первая леди», потому что ее муж — президент. В Хабаде, с другой стороны, принято, что посланник, который отправляется для исполнения своей миссии, должен быть женат, но его избранница — не только жена посланника, которая едет вместе с ним, но и сама является посланницей. Вместе они создают Бейс-Хабад, но именно ребецн организует и управляет всей многогранной деятельностью, которая там осуществляется. Это детские сады, школы, детские дома, забота о пожилых, курсы для женщин, уроки для взрослых, миква, вечеринки, мероприятия и все подобное, в каждой стране и в каждом городе в соответствии с их потребностями. Любавичский Ребе построил миссию посланников таким образом, чтобы это было полное партнерство, и это одна из причин, по которой женщины готовы отправляться в такие отдаленные места, как Аляска, Китай и т. д., и т. п. Потому что они равноправные действующие партнеры, получающие такое же удовлетворение от своей деятельности, что и их мужья, а, возможно, даже большее. Ребе создал новую модель в иудаизме, которая ранее не существовала. Например, Моше был предводителем сынов Израиля, но его жена Ципора не участвовала в его деятельности, была далека от центра внимания общины. Сестра Моше Мирьям была лидером женщин, но мы не слышали, что ее муж был вовлечен в общественную деятельность. И так на протяжении поколений в народе Израиля были лидеры мужчины и лидеры женщины, но не было семейных пар — руководителей. Впервые в нашем поколении Ребе превратил посланничество в работу, которую разделили оба супруга. Это, пожалуй, один из огромных секретов миссии Хабада: обычно когда только один из супругов участвует в общинной деятельности, другой сидит и весь день жалуется на судьбу. Когда же оба супруга являются партнерами, они активно поддерживают друг друга.
И это подводит нас к Десяти заповедям, которые мы читаем во время утренней молитвы в первый день праздника Швуэс. Декалог был написан на двух каменных скрижалях: пять заповедей на одной и пять на второй. Ребе в одной из своих бесед спрашивает, почему Тора была дана на двух отдельных скрижалях? Если Г‑сподь хотел подчеркнуть важность каждого речения, то Он должен был написать каждое из них на отдельной плите, а если это не было Его намерением, то можно было написать все десять заповедей на одной. Тем более, что по количеству букв скрижали не равны — на первой скрижали высечены более пятисот из 620 букв Декалога, а на второй намного меньше. Тот факт, что Б‑г решил дать заповеди в количестве десяти, понятен: они соответствуют десяти речениям, с помощью которых был создан мир. Но что означает число пять?
Если обратиться к органам человеческого тела, то мы легко найдем число десять, разделенное на два: у каждого человека есть десять пальцев, разделенных на две руки, пять на правой и пять на левой. Правая рука символизирует Б‑жественный атрибут Хесед (доброта), как сказано: «Правая [рука] приближает». Левая рука символизирует атрибут Гвура (суровость) — «левая отталкивает». Есть вещи, которые нужно делать, и есть вещи, от которых нужно отказаться. И это то, что мы находим в разделении двух скрижалей. На первой высечены первые пять заповедей веры в Б‑га: запрет на идолопоклонство, запрет упоминания Его имени всуе, соблюдение Субботы и уважение к отцу и матери. На второй пять остальных заповедей: «Не убий! Не прелюбодействуй! Не укради! Не отзывайся о ближнем ложным свидетельством! Не домогайся!» На первой больше заповедей «делай» — это то, что мы приближаем нашей правой рукой, то, что нужно сделать. А на второй — заповеди «не делай», то, что следует отвратить левой рукой. Ребе также объясняет, что разделение между этими двумя скрижалями состоит еще и в том, что на первой расположены заповеди, регулирующие взаимоотношения между человеком и Б‑гом, а на второй — между человеком и его ближним.
Но есть еще одно отличие: первые пять заповедей предназначены более для женщин, а вторые — больше для мужчин. Кто уважает своих отца и мать, кто заботится о старых родителях? Обычно женщины — те, кто заботится о своих родителях днем и ночью и не устает. Вера в Б‑га у женщин гораздо более простая и их Б‑гобоязненность проявляется сильнее, чем у мужчин. Это прямо бросается в глаза, и мы все наблюдаем это каждый день. Кто заботится о том, чтобы в доме праздновалась Суббота? Кто создает особую атмосферу, готовит субботние трапезы, зажигает субботние свечи? Без женщины нет Шабоса в доме. А заповеди на второй скрижали в основном адресованы мужчинам, и это понятно без каких-либо объяснений. Мы все знаем, о чем идет речь…
Интересно, что когда Г‑сподь сказал Моше перед дарованием Торы, что он поговорит с Израилем и узнает, хотят ли они Тору, то он произносит такие слова: «Так скажи дому Яакова и возгласи сынам Израиля» (Шмойс, 19: 3). Раши комментирует этот стих так: «Так скажи» — такими словами и в такой последовательности… «Дому Яакова» — это женщины. Скажи им словами мягкими… «И возгласи сынам Израиля — кары за нарушение и подробности разъясни мужчинам речами тяжкими и горькими, как полынь». Сначала Моше говорит с женщинами и только потом с мужчинами. Можно сказать, что Сам Б‑г сделал то же самое, Он сначала произнес заповеди, которые больше предназначены для женщин, а затем те, что больше касаются мужчин.
Но, добавляет Ребе, здоровый человек использует обе руки. Недостаточно исполнять только заповеди между человеком и ближним, но также надо выполнять заповеди между человеком и Б‑гом. Мало исполнять только заповеди «делай», нужно выполнять и заповеди «не делай». Молодые пары, которые отправляются в шлихус (посланничество), похожи на две скрижали, на правую руку и левую. Первая плита — это заповеди, которые принадлежат женщинам, это правая рука, которая приближает, атрибут Хесед: принимать гостей, учить детей, слушать и облегчать. Вторая плита — отталкивающая левая, что иногда тоже нужно, например, судить по законам Торы, принимать трудные решения, которые связаны с добычей средств существования людей, медициной или, не дай Б‑г, вопросами жизни и смерти… Но только вместе они составляют полноту миссии.
И, кстати, это верно для каждой пары, ведь каждая супружеская пара — это соединение двух скрижалей, и одна без другой не может существовать. Только нужно быть осторожным, чтобы их не разбить.
Дорогая Стерни, теперь ты должна исполнять обязанности обеих скрижалей, как женщин (то, что ты делала до сегодняшнего дня), так и мужчин (то, что делал мой дорогой Бени). Мы здесь, в Одессе, в городе, где вы начинали свою посланническую миссию, знаем, сколько у вас есть душевных сил, мы знаем, насколько вы сильны, и поэтому мы молимся Всевышнему, «Отцу сирот и Судье вдов», чтобы Он помог вам привести еврейскую общину Ганновера к встрече с нашим праведным Мошиахом. Мы желаем вам больших успехов! Мы знаем и уверены, что все у вас получится! С наступающим праздником!
Хорошего праздника Швуэс и вам, дорогие читатели! А гут йом-тов!