Жили-были два брата. Один из них был женат и имел большую семью, второй был холост, и владели общим они полем, разделенным межой. Однажды ночью, а дело было во время уборки урожая, холостой брат лежал в своем доме и думал: «Вот я одинок, много ли мне надо? А у моего брата большая семья, надо ему помочь. Отдам-ка я ему часть своего урожая!» С этими словами он вскочил и направился к своему амбару. Наполнив мешок, он потихоньку двинулся на «братскую» половину. Тем временем второй брат рассуждал так: «Вот у меня большая семья, мы все вместе легко управимся с уборкой урожая, а мой брат одинок… Надо ему помочь!» И он, набрав в своем амбаре зерна, двинулся навстречу брату. Они столкнулись в темноте, но, разобравшись в чем дело, крепко-крепко обнялись. А на том месте, где так наглядно была продемонстрирована братская любовь, позже был построен Бейт ѓа-Микдаш, Иерусалимский Храм.
На территории Эрец-Исраэль — земли, подаренной еврейскому народу Всевышним, есть три места, которые евреи, не удовлетворившись статусом подаренного, выкупили. За очень полновесные шекели. Это Махпела — пещера с могилами праотцев в Хевроне, гробница Йосефа, одного из сыновей Яакова, в Шхеме, и поле, принадлежавшее последнему иевусейскому царю Иерусалима — Аравне, место, где был возведен Храм.
Всего в еврейской истории было три Храма. Первый из них — переносной, называвшийся Мишкан, был сооружен по личному указанию и непосредственно под руководством Всевышнего. Храм этот переносили с места на место, в зависимости от того, где в тот момент находились евреи, и он достоин совершенно отдельного разговора. Два других Храма, известных нам как Первый и Второй Храм, сооружались на одном и том же месте, опять же, по указанию Всевышнего, причем указание это касалось как места, так и времени постройки. Собственно, начать сооружение постоянного Храма намеревался еще царь Давид, однако это ему было запрещено. Единственное, что сумел сделать первый еврейский правитель Иерусалима — выкупить место «стройплощадки». Интересно, что за участок было заплачено 600 шекелей, причем каждое из колен еврейского народа внесло по 50, и, таким образом, это место — Храмовая гора в равной степени принадлежит всем евреям (Иерусалим, напомним, находится на территории колена Биньямина, но сам город — собственность Давида и его потомков из колена Йеѓуды).
Давид, которому было объявлено, что он не сможет построить Храм, так как он пролил за время своего правления немало крови, пытался все же внести свою лепту в строительство, начав хотя бы рыть котлован, однако это закончилось неудачей, и если бы не находчивость его советника Ахитофеля, то, может быть, даже новым Потопом… Впрочем, Давид сумел заготовить некоторое количество материалов для строительства, а также подготовил для своего сына проект будущего Храма (проект Давид получил от Всевышнего, и поэтому попытался сам возвести Храм).
Строительство же Первого Храма, иногда называемого «Храмом Соломона», было предназначено сыну Давида — мудрому царю Шломо (Соломону). Продолжалось оно 11 лет, и в нем принимали участие 153 тысячи финикийцев (славившихся как искусные строители) и 30 тысяч евреев. «Субподрядчиком» работ выступал царь соседнего финикийского города Тира — Хирам. Хирам поставлял Шломо работников и ливанский кедр, а по завершении строительства Шломо расплатился с другом-царем, передав ему во владение два города. Традиция говорит, что во время строительства Первого Храма не пострадал ни один человек, и вообще на стройплощадке царило необыкновенное спокойствие и умиротворенность.
Первый Храм просуществовал 410 лет, пока не был разрушен 9 ава царем Бавеля (Вавилона) Навухаднецаром (Навуходоносором). В Талмуде сказано, что Шломо (а он ведь был мудрейшим из людей) предвидел возможность разрушения, поэтому в недрах Храмовой горы им был устроен тайник для самых святых предметов храмовой утвари. Запись об этом вроде бы сделали на медных свитках (для пущей сохранности). Между прочим, среди текстов, найденных в Кумране, есть медный свиток. Сейчас он хранится в Аммане (Иордания), и там действительно перечислено огромное количество всяких драгоценных предметов и указано, как и где их искать! Проблема, однако, в том, что за прошедшие 2500 лет топография и топонимика местности сильно изменились, нет уже тех холмов, колодцев и ущелий, да и свиток только один, хотя полный перечень предметов занимал семь(!) свитков. В то же время у эфиопов по этому поводу есть свое, особое мнение. Они уверены, что Ковчег Завета был похищен из Иерусалима сыном Шломо и царицы Шевы (Савской) — первым эфиопским царем Менеликом, и в настоящее время хранится в подвалах церкви Марии Сионской в эфиопском городке Аксум.
После разрушения Первого Храма евреи были уведены в вавилонское изгнание, откуда возвратились по приказу царя Кореша (Кира Великого). Им было приказано(!) вернуться в Иерусалим и начать восстановление Храма. На это дело из государственной казны отпускалась соответствующая сумма, а также возвращалась вся храмовая утварь. Однако вскоре строительство было приостановлено. Шомроним (самаритяне), населившие за время изгнания Эрец-Исраэль, написали «куда следует» о «нецелевом расходовании отпущенных средств», и строительство было заморожено, «вплоть до рассмотрения жалобы». Позже жалоба была рассмотрена, обвинения признаны ложными, и Храм все же был завершен. К сожалению, многих предметов утвари, в том числе Ковчега, в этом Храме уже не было, да и кое в чем Второй Храм отличался от Первого (частично повторяя Первый Храм, частично воплощая пророчества Йехезкеля о Третьем Храме).
Второй Храм простоял 420 лет, именно с ним связаны события Хануки. Незадолго до разрушения Храм был перестроен царем Ѓордусом (Иродом), который значительно расширил территории, прилегающие к Храму, и украсил его так, что, по мнению мудрецов, тот, кто не видел Храм времен Ѓордуса, тот не видел великолепия. В частности, его стены были воздвигнуты из зеленоватых и белых камней. Ряды камней одного цвета чередовались с рядами камней другого цвета, причем белые ряды выступали из поверхности стены больше, чем ряды зеленоватые. 3акончив строительство, царь хотел облицевать стены золотом, однако мудрецы воспротивились этому. Дело в том, что лучи солнца, падая в жаркий день на стены Храма, создавали поразительный эффект: казалось, что стены волнуются, как морские волны.
Второй Храм также был разрушен 9 ава, но на сей раз римскими войсками под командованием Тита Флавия. В Талмуде об этом сказано так: «Когда увидел первосвященник, что Храм горит, он поднялся на крышу Чертога, и вместе с ним — множество молодых коѓенов, держащих в руках храмовые ключи. «Властелин мира! — обратились они ко Всевышнему. — Не удостоились мы быть верными казначеями Твоего Храма — так вот, мы возвращаем Тебе ключи!» С этими словами они швырнули ключи вверх — и с небес появилась словно ладонь и приняла ключи. А коѓены и левиты, увидев, что Храм сгорает, взяли музыкальные инструменты Храма, бросились в огонь и сгорели» (Псикта равти, 26:7).
И все же, несмотря на некоторые различия, общее устройство Первого и Второго (да и Третьего тоже) Храмов одинаково: двор женщин, внутренний двор, Ѓейхал (чертог, зал), Святилище и Святая Святых.
Двор женщин
Двор женщин — это внешний двор, окруженный колоннадой, на крыше которой в праздник Суккот собираются женщины, чтобы смотреть на праздничное веселье, представляет из себя квадрат размерами 135 на 135 локтей (локоть — мера длины, равная примерно 0,5 м). В четырех углах двора находятся помещения без крыш размерами 40 на 40 локтей.
Юго-восточное помещение — так называемая «Палата назиров». Назир — согласно Торе, еврей, принявший на себя обет вести в течение определенного периода времени особый образ жизни: не пить и не есть ничего, приготовленного из винограда, не стричь волосы на голове и тщательно соблюдать ритуальную чистоту. Назиром был, например, Шимшон (Самсон). В этом помещении, по окончании срока обета, назиры варят мясо принесенных ими жертв и остригают свои волосы.
В северо-восточном помещении находился дровяной склад, где священнослужители (коѓены), обладающие физическими недостатками и потому не имеющие права участвовать в храмовом служении, отделяют чистые поленья от червивых, негодных для жертвенника. Именно в северо-восточном помещении братья Маккаби спрятали остатки жертвенника, оскверненного греками.
В северо-западном помещении — миква (специальный бассейн, погружение в который, согласно Торе, очищает от ритуальной нечистоты) для очищающихся от цараат (согласно Торе — особое состояние человека, внешне выражающееся в появлении на его коже ярко-белых пятен и характеризующееся высокой степенью ритуальной нечистоты. После выздоровления такой человек обязан пройти процедуру ритуального очищения и, в частности, совершить определенные жертвоприношения. Необходимо подчеркнуть, что состояние «цараат», не имеющее ничего общего с обычной проказой, вызывается чисто духовными причинами и имеет место лишь тогда, когда существует Храм, в котором Всевышний присутствует в среде народа Израиля).
В юго-западном было хранилище вина и оливкового масла для нужд храмовой службы.
В конце двора женщин, перед воротами Никанора, были расположены 15 полукруглых ступеней, по которым поднимались во двор мужчины (внутренний). Количество этих ступеней соответствует 15 Псалмам «Шир а-Маалот» в Теѓилим. На них стояли левиты в дни праздника Суккот и пели в сопровождении музыкальных инструментов.
По обеим сторонам ступеней находились склады музыкальных инструментов.
Внутренний двор
Святость Внутреннего двора Храма, предназначенного для совершения жертвоприношений, выше, чем святость Двора женщин. Его территория (размерами 187 на 135 локтей) была окружена стеной. Во двор ведут семь ворот: три с северной стороны (Шаар ѓа-ницоц, Шаар ѓа-корбан и Шаар бейт ѓа-мокед); три с южной (Шаар ѓа-делек, Шаар ѓа-бхорот и Шаар ѓа-маим) и один с восточной (Шаар Никанор). Все ворота — 10 локтей в ширину и 20 локтей в высоту. Двери всех ворот Храма были покрыты золотом, исключение составляли медные Восточные ворота между Внутренним двором и Двором женщин — Шаар Никанор. Они были оставлены в своем первоначальном виде и названы так в память о чуде. Еврей по имени Никанор отправился в Египет, в город Александрию, чтобы тамошние мастера изготовили эти двери, а когда он повез их на корабле, началась страшная буря, и, чтобы облегчить корабль, моряки сбросили одну из створок дверей в море. Вторую же створку Никанор защитил, проявив готовность к самопожертвованию. Каково же было всеобщее изумление, когда корабль вошел в порт Акко: оказалось, что первая створка не утонула, а приплыла вслед за кораблем! Кстати, на тунисском острове Джербу, где проживала еврейская община, почти сплошь состоящая из коѓенов, ворота в синагоге деревни Хара-Загира, по преданию, были воротами Первого Храма, спасенными из огня пожара.
Сам внутренний двор делился на несколько частей.
Двор мужчин — часть Внутреннего двора, доступная для ритуально чистых мужчин. Между ним и двором священнослужителей (коѓенов) — четыре ступени, на которых во время совершения жертвоприношений стояли левиты — музыканты и певцы.
Во дворе мужчин (иногда назывался «двор Израиля») во время жертвоприношений стояла группа евреев, читавших специальные молитвы. Делалось это для того, чтобы в храмовую службу были вовлечены все три группы еврейского народа — коѓены, левиты и исраэлим (все остальные евреи).
Двор коѓенов. Здесь совершают все, что необходимо для принесения жертв: режут жертвенных животных, брызгают их кровью на жертвенник, снимают шкуру с их туш, расчленяют туши и сжигают их на жертвеннике, а также совершают жертвоприношения из муки и масла («минха») и возлияния на жертвенник вина и воды в праздник Суккот.
Внешний жертвенник. Жертвенник этот нужно было соорудить из камней, к которым не прикасалось железо (железо — символ убийства и разрушения, а жертвенник — символ мира). Царь Шломо решил эту задачу при помощи червячка шамира, обладавшего способностью резать камни. После освящения Храма братьями Маккаби был сооружен временный, земляной жертвенник. Чтобы указать, на какую часть жертвенника следует брызгать кровь жертвенных животных, посередине его окружала узкая красная полоса. В четырех углах жертвенника — особые выступы; на нем постоянно горели три костра. Пепел и перегоревшие угли сгребали в кучу в центре верхней поверхности жертвенника. Пологий подъем, длиной в 32 локтя, на жертвенник (пандус) находился с южной стороны, с обеих сторон его — вспомогательные, доходившие только до карниза, окружавшего жертвенник. Коѓен, который должен был нанести жертвенную кровь на выступы жертвенника, поднимался по восточному вспомогательному пандусу, обходил жертвенник по карнизу и спускался с западной стороны по второму вспомогательному пандусу. С карниза же жертвенника провозглашалось благословение «биркат коѓаним» — одна из старейших молитв, сохранившаяся и до сегодняшних времен.
На севере Внутреннего двора находились восемь колонн с крючками, на которые вешали туши жертвенных животных, чтобы снимать с них шкуру. Рядом с этими колоннами — восемь мраморных столов для разделки туш.
У самого входа в Ѓейхал находился умывальник, называвшийся «Медное море», из которого коѓены омывали свои руки и ноги, приступая к работе. Первоначально умывальник имел всего два крана, но во Втором Храме там был установлен агрегат с 12-ю(!) кранами. Воду в умывальник постоянно приходилось носить большим, богато украшенным бронзовым кувшином.
В том же дворе находились два стола — один серебряный, другой мраморный. На серебряный коѓены клали предметы, необходимые для совершения жертвоприношений, на мраморный — разделанные туши жертвенных животных.
Во внутреннем дворе имелись еще девять помещений. На севере двора были Грановитая палата, в которой заседал Большой санѓедрин (Высший судебно-законодательный орган еврейского народа, состоявший из 71 мудреца Торы), Палата первосвященника и помещение, где находился колодец, снабжавший водой весь Храм.
На юге двора размещались соляной склад, помещение для первичной обработки шкур, снятых с жертвенных животных, и помещение для промывания их внутренностей.
На востоке была Палата Пинхаса, хранителя одежд, и помещение для выпечки мучного жертвоприношения, которое два раза в день совершал первосвященник. Во дворе коѓенов также находились несколько подсобных помещений — в частности, Палата левитского рода Автинас, изготовлявшего благовония для воскурения в Храме, и Палата ткачей занавеса.
Продолжение следует
ДЕВЯТЬ ДНЕЙ ОДНОГО ГОДА
9 ава — апогей национальной трагедии, день, Хуже-Которого-Просто-Не-Придумать, однако месяц ав вообще трудно отнести к категории «это хорошо для евреев». Например, знающие люди настоятельно рекомендуют тем, кто втянут в судебный процесс, постараться избежать принятия судебного решения вплоть до конца ава, или, в крайнем случае, отложить его хотя бы до исхода 9 ава.
В эти дни запрещено веселиться, причем точно так же, как запрещено веселиться самому, запрещено способствовать веселью других (и совершать поступки, способствующие проявлению радости), хотя это не значит, что нужно ходить с хмурым озабоченным лицом и выискивать способы, как максимально быстро и надолго испортить жизнь ближним.
Например, в эти дней не строят зданий, предназначенные для веселья (скажем, свадебный зал), не украшают и даже не ремонтируют квартиры. Правда, как гласит известная шутка, к четырем томам свода еврейских законов «Шулхан арух» нужно добавлять пятый том — «А идише коп» («Еврейская голова»), — поэтому следует адекватно оценивать ситуацию и если потолок грозит рухнуть, то его все ж следует таки отремонтировать. И если прорвало трубу — тоже. А вот с поклейкой обоев можно повременить. Также запрещаются строительные работы, цель которых является расширение дома. Но тому, у кого дома нет, можно заниматься его постройкой.
В эти дни не сажают деревьев, доставляющих удовольствие, то есть дающих тень или имеющих приятный запах, и настоящему мужчине из трех видов мужской деятельности в эти дни остается лишь воспитание сына. Кстати, бить детей и в обычные дни не рекомендуется, а уж в эти дни и подавно запрещено.
В первые девять дней ава запрещается надевать новую обувь, покупать, шить, вязать или вышивать новую одежду, даже если вы намерены лишь одеть ее после девятого. Запрещается покупать даже подержанную одежду, если она приглянулась вам своей красотой. Но, если есть опасение, что нужная одежда после девятого подорожает, ее может приобрести (хотя надевать ее следует только после девятого числа).
С 1 ава запрещено стирать белье и одежду, даже если мы намерены пользоваться ими после 9 ава. Одежду младенцев разрешается стирать все время (конечно, кроме самого 9 числа). Тому, у кого есть только одна смена одежды, ее можно стирать, но только до начала недели, на которую приходится 9 ава — в ходе этой недели стирать запрещено.
Следует помнить, что все эти запреты не распространяются на действия, имеющие своей целью исполнение заповеди. Например, можно построить зал для свадьбы человека, у которого еще нет детей (то есть еще не выполнившего заповедь «плодитесь и размножайтесь»), или покупать для него одежду. В эти дни разрешено обручать жениха и невесту, однако запрещено устраивать праздничную трапезу по этому поводу.
С 1 и до 9 ава в память о прекращении жертвоприношений и возлияний в Храме запрещено есть мясо и пить вино, однако в субботних трапезах, пришедшихся на этот период мясо есть можно.
С 1 ава запрещается мыть все тело целиком (в наших условиях это значит, что не ложатся в ванную и не становятся под душ, а также не купаются в море). Это не означает, что в течение 9 дней мы ходим грязными и производим «химическую атаку» на окружающих, нет, в эти дни моются «по частям» (то есть сначала руки, потом ноги, потом… гусары, молчать!). К тому же запрет на мытье относится только к случаю мытья для удовольствия. Испачкавшемуся в ходе рабочего дня, разрешается мыться так, как он моется в течение всего года.
Апофеоз ограничений наступает 9 ава. Но об этом — в следующий раз…
P.S. В этом году 1 ава соответствует 2 августа.