Однажды ранней весной дети местечка Аниполи (сегодня — село Аннополь Шепетовского района Хмельницкой области Украины) резвились и проказничали на улице. Они положили доску на лужу с талым грязным снегом, и когда кто-то из прохожих приближался и намеревался поставить ногу на доску, дети дергали ее, и человек, занятый своими мыслями, соскальзывал в грязь. Так они играли и веселились, пока однажды, к своему изумлению, не обнаружили, что в их ловушку попал сам рабби Зуся — знаменитый хасидский цадик, живший тогда в Аниполи! Они не могли поднять головы от стыда, а тот, кто был заводилой, огорчился больше всех. Опечаленный, он вернулся домой и рассказал отцу о том, что случилось. Отец сказал, что нужно найти способ извиниться перед цадиком. Они долго думали, как это сделать, пока отцу не пришла в голову идея: «Рабби Зуся с утра молится почти до полудня, а затем долгие часы остается в синагоге изучать Тору, и поэтому получается, что он постится большую часть дня. Завтра мы приготовим еду, и ты, сынок, отнесешь ее в синагогу и поставишь ему на стол».
На следующее утро вся семья собралась, чтобы принять участие в приготовлении трапезы в честь цадика, и незадолго до полудня мальчик понес ее в синагогу. Он поставил подносы на стол и вышел…
Надо сказать, что по заведенному порядку рабби Зуся каждый день заканчивал утреннюю молитву около полудня, а затем говорил: «Отец, Зуся голоден», — и это было знаком для шамеса (синагогального служки) подавать еду, которую он приготовил. Так шамес делал много лет, но тем утром ему в голову пришла неожиданная мысль: «Что это значит — «Отец, Зуся голоден»?! Неужели рабби настолько наивен и думает, что еда сходит с Небес? Ведь это я долго работаю, чтобы все приготовить!..» Он рассердился и решил не готовить еду для цадика, чтобы рабби Зуся понял, что его обед готовят земные руки. Шамес спрятался, дожидаясь возгласа «Отец, Зуся голоден», и намеревался оставаться в укрытии. Однако дверь открылась, и мальчик занес поднос с едой, как будто сами Врата небесные отворились в честь рабби Зуси!
* * *
В нашей сегодняшней недельной главе «Эйкев» Моше-рабейну продолжает долгую прощальную речь, обращенную к сынам Израиля. Он перечисляет потрясения и лишения, которые они перенесли за сорок лет скитаний в пустыне, и произносит удивительное утверждение, которое трудно даже читать. Более того, вождь Израиля не удовлетворяется, сказав это один раз, но повторяет снова и снова: «И помни весь путь, каким вел тебя Г‑сподь, Б‑г твой, вот уже сорок лет по пустыне, чтобы смирить тебя, испытать тебя, знать, что в сердце твоем: будешь ли соблюдать Его заповеди, или нет. И смирял Он тебя, и дал тебе голодать, и питал тебя маном, чего ты не знал и не знали твои отцы, чтобы дать познать тебе, что не хлебом одним живет человек, но всем, что исходит из уст Г‑сподних, живет человек» (Дворим, 8: 2–3). И дальше: «…Который питал тебя маном в пустыне, чего не знали твои отцы, чтобы смирить тебя и чтобы испытать тебя, благотворить тебе в грядущем твоем» (там же, стих 16). Это невероятные слова: чудесный хлеб, сошедший с Небес, оказывается был непрерывной сорокалетней пыткой, болью и страданием, переживаемым каждое утро заново!
Моше-рабейну описывает чудо-хлеб противоречивыми словами: «И смирял Он тебя, и дал тебе голодать, и питал тебя маном». Оказывается, ман не утолял чувство голода и неудовлетворенности, не давал ощущения покоя, сытости и наполненности, как после еды обычного хлеба. Талмуд (трактат «Йома», 74б) интерпретирует это довольно просто: ман приносил испытания и страдания от голода и, следовательно, это учит одной из главных заповедей — посту в Йом-Кипур. Так же, как здесь сказано «пытка», что относится к страданию от голода, так и стих, в котором говорится: «…и изнуряйте ваши души в девятый день [седьмого] месяца вечером» (Ваикро, 23: 32), говорит о страданиях от голода и недостатка еды на протяжении Йом-Кипура.
У каждого, кто прочитает рассказ Торы о мане, могут возникнуть вопросы. Почему он не утолял голод? Как это соотносится со всеми безмерными достоинствами, известными о мане, который выражает величие любви Б‑га к народу Израиля? И разве может столь чудесный хлеб не выполнять свое главное назначение — вызывать чувство сытости?!
Любавичский Ребе делает интересное замечание: в мане не было недостатка углеводов, он, конечно, давал то же количество энергии, что и обычная порция хлеба. Проблема была на совершенно другом уровне: ман был покрыт «туманом экономической неуверенности». Сегодня у них было что есть, но не было уверенности в том, будет ли еда завтра! Это был мир напряжения и беспокойства, в котором горизонт заканчивался в тот же день, и никто не знал, что будет дальше. Б‑г дал простое указание: «Не оставляйте ман до утра!» — вы должны съесть все сегодня и не оставлять ни крошки на завтра. Ман поставлялся со сроком годности, по истечении которого он портился и становился непригодным для употребления в пищу! Завтра уже нельзя было есть то, что упало вчера, и тот, кто был так же хитроумен, как Датан и Авирам, и оставил ман на завтра, на следующее утро обнаружил, что он кишит червями и воняет. Так возникла странная ситуация: люди ложились спать «с пустым холодильником». Сегодня у них было все необходимое, а завтра?.. Ман наполнил их желудки сегодня, но они остались голодными из-за тревоги о завтрашнем дне.
Сорок лет скитаний по пустыне были школой жизни, ускоренным курсом построения отношений между евреем и Б‑гом. И одна из первых основ этих отношений — уверенность во Всевышнем, Который дает хлеб каждый день. Б‑г забрал у них уверенность в себе, чтобы установить уверенность в Себя. Он взял у них естественную уверенность, чтобы возвысить их до степени духовной уверенности. Он взял у них иллюзию уверенности в то, что будто бы от нашего мира можно чего-то ожидать, и дал им истинную уверенность в то, что здесь есть Тот, Кто все устраивает, и Он никем не пренебрегает. Заповедь собирать ман каждый день была предназначена для того, чтобы привить людям осознание того, что наверху есть партнер, и ответственность за обеспечение средств к существованию не лежит исключительно на плечах человека.
Мудрецы сказали: «Сотворивший день — создал и средства к существованию». Всевышний заключил завет с человеком, пообещав посылать ему еду, одежду и все остальное. Подобно тому, как отец обязан обеспечивать своих детей хлебом в силу того, что произвел их на этот свет, так и Творец берет на себя обязанность обеспечивать жизненные потребности человека, которого Он привел в этот мир. Само собой разумеется, что человек тоже должен засучить рукава и приложить естественные усилия, чтобы привнести благословение в свою жизнь, точно так же, как при сошествии мана надо было выйти собирать его и принести домой. Человек должен верить в то, что он не одинок и достоин внимания и любви. Царь Давид сказал: «Б‑г — пастырь мой, ни в чем не буду я нуждаться» (Теѓилим, 23: 1). Творец подобен пастуху, который несет ответственность за поиск лучшего пастбища для стада, и поэтому человек никогда не бывает одиноким…
На пути к Избавлению мы снова проходим испытание пустыней, когда заново осознаем наши отношения с Б‑гом. Мы живем в странное время, когда самым популярным ответом на все вопросы является «не знаю». Где мы будем молиться на праздники? Вернутся ли дети в школы через несколько недель? Откроются ли границы в большом мире? Что будет с бизнесом? Мы ничего не знаем! Многие люди пытались создать мир без Б‑га, «современный» и «продвинутый» мир, который сам знает, как решать все проблемы! И вдруг человечество обнаружило, что это иллюзия, и неизменно только одно: мы в руках Всевышнего, и Он не оставит нас без поддержки. Но — лишь при условии, что мы не будем забывать, что «не хлебом одним живет человек, но всем, что исходит из уст Г‑сподних»!