Недавно я прочитал историю жизни Бена (Биньомина-Берла) Ференца, еврея, американского юриста, который расследовал военные преступления нацистов после Второй мировой войны. В частности, он был в числе обвинителей на судебном процессе по делу об айнзацгруппах (специальных карательных командах СС), одном из двенадцати процессов, проведенных американцами в Нюрнберге над нацистскими преступниками уже после завершения работы Международного военного трибунала…
Сегодня Бену Ференцу уже исполнился 101 год, но он по-прежнему отличается бодростью и ясным умом. Бен родился в небольшом румынском селе в Карпатах, в Трансильвании. Это была пограничная местность между Венгрией и Румынией, которая переходила под власть то одного, то другого государства (в документах его сестры, появившейся на свет в том же доме на два с половиной года раньше, было написано, что она родилась в Венгрии). Но общим в этих странах было то, что и румыны, и венгры были антисемитами… Когда Бену было меньше года, его родители эмигрировали в США. Отец получил работу ответственного за техническое обслуживание одного из зданий в Нижнем Ист-Сайде на Манхэттене, где в те дни жили евреи-эмигранты из Европы. Семья поселилась в подвале того же здания, жили очень бедно. Там мальчик и вырос. К счастью, Бен с ранних лет проявлял незаурядные интеллектуальные способности и был очень прилежным учеником. Сначала он поступил в Городской колледж Нью-Йорка, где изучал уголовное право, а затем получил стипендию для учебы на юридическом факультете Гарвардского университета.
В 1943 году он закончил Гарвард и поступил на службу в американскую армию как раз в то время, когда Соединенные Штаты вступили в войну против нацистов и их союзников. Сначала армия не хотела его принимать, потому что он был всего пяти футов ростом (152 см). Им потребовалось время, чтобы найти для него подходящую должность. Бен воевал в дивизионе зенитной артиллерии и участвовал в высадке в Нормандии.
В апреле 1945‑го Ференца, поскольку он был юристом, перевели в подразделение, которое расследовало и собирало доказательства военных преступлений нацистов. По долгу службы он побывал во всех концлагерях, освобожденных армией США, а кроме того — участвовал в поисках выкраденных нацистами произведений искусства.
В конце 1945 года Бен демобилизовался из армии и вернулся в Нью-Йорк, где почти сразу был приглашен в команду Телфорда Тейлора — главного обвинителя от США на «основном» Нюрнбергском процессе. Он женился, а потом вернулся в Европу, где начал собирать доказательства против нацистов. Однажды Ференцу в руки попал пакет «строго засекреченных документов», носивших безобидное название «Отчеты о событиях в СССР». Это были подробные отчеты о смертоносной деятельности айнзацгрупп — специальных карательных команд СС, которые следовали за немецкой армией, и везде систематически истребляли евреев — а также цыган, душевнобольных и других «неполноценных». Эти отчеты велись и тщательно архивировались самими нацистами. Все было задокументировано: какой солдат убил, сколько взрослых, сколько детей, где и в какой день. Отчеты свидетельствовали, что за два года они убили более миллиона евреев. Потрясенный этим ужасным открытием, Бен приложил все усилия, чтобы настоять на отдельном суде над руководителями и исполнителями этих массовых убийств.
Так в 1947 году 27‑летний Бен стал самым молодым в Нюрнберге обвинителем. Дело айнзацгрупп — крупнейшее дело о массовых убийствах — он вел полностью самостоятельно. В зале суда было место только для 24 обвиняемых, и из нескольких тысяч убийц он выбрал людей с высшим образованием, у которых были ученые степени, чтобы показать миру, какие ужасные кровавые дела совершили эти «ученые мужи». На суде свидетели ему не понадобились, все было задокументировано до мельчайших деталей, им просто пришлось подтвердить, что это их имена записаны в отчетах. Тем не менее, все обвиняемые… не признали себя виновными, настаивая, что были солдатами и «только исполняли приказ». Однако все они были осуждены, 14 из них приговорили к смертной казни (хотя десяти в итоге заменили приговор на тюремное заключение).
После Нюрнбергского процесса Ференц с женой надолго задержался в Германии. Он принимал активное участие в создании и реализации программы компенсаций жертвам нацистов. Он вернулся в США с женой и четырьмя детьми десять лет спустя и занялся исками евреев, пострадавших в период Холокоста. Однако воспоминания о чудовищных открытиях во время Нюрнбергского процесса не отпускали его, и в конце концов Бен полностью сосредоточился на создании Международного уголовного суда в Гааге как высшей инстанции в вопросах преступлений против человечности и военных преступлений (к слову, именно Бен Ференц ввел в употребление термин «геноцид»). Он написал несколько книг по этой теме, стал экспертом ООН и преподавал международное уголовное право. В последние годы он жертвует свои деньги Музею Холокоста в Вашингтоне, которому завещал и свой огромный личный архив. Бен говорит, что родился бедным и хочет умереть бедным. Это напоминает стих из книги Иова, вторая часть которого всем известна: «Г‑сподь дал и Г‑сподь взял», а начало — «Нагим вышел я из чрева матери моей, нагим и возвращусь туда, куда назначено мне» (Иов, 1: 21).
* * *
Бен Ференц — еврей, посвятивший свою жизнь заповеди, которую Тора формулирует в самом начале нашей сегодняшней недельной главы «Шойфтим»: «К правде, к правде стремись!» (Дворим, 16: 20). Талмуд (трактат «Санѓедрин», 32б) приводит в дополнение к этому стиху еще один: «По правде суди ближнего твоего» (Ваикро, 19: 15). Далее следует рассуждение о том, что эти два стиха выдвигают одно и то же требование: судить по справедливости. Поскольку известно, что Тора никогда не повторяет просто так одни и те же слова, становится очевидно, что стих из нашей главы призван указать на еще один аспект концепции «справедливости», который нельзя недооценивать. Кроме того, в этом стихе дважды повторяется слово цедек — «правда», «справедливость», что указывает на еще одно нововведение по сравнению со стихом, который появился в Книге Ваикро.
Дело в том, что правовая ситуация требует иного подхода к понятию «справедливость». Талмуд объясняет: стих в Книге Ваикро, в котором слово цедек встречается только один раз, относится к обычному судебному разбирательству — ситуации, в которой все данные ясны для судьи, что позволяет ему сделать правильные выводы и принять верное решение. В то время как стих в нашей главе говорит об «обманутом суде». Любавичский Ребе в одной из своих бесед спрашивает, как после приведения всех свидетельств и доказательств может быть «обманутый суд». И объясняет: «Тора говорит от имени большинства, и, по мнению большинства, когда выносят приговор после расследования согласно Торе, этого достаточно. Но поскольку есть меньшинство, которое не поступает таким образом, следует также опасаться этого меньшинства, особенно в процессах по гражданскому праву «не следует идти за большинством». Следовательно, когда сердце судьи чувствует, что сплетен заговор, и есть здесь лжесвидетельство, тогда он не может довольствоваться выполнением всего, что необходимо согласно Торе, но должен провести еще более серьезное дознание, пока не выясниться истинная правда».
Затем Талмуд предлагает другое объяснение того, почему слово цедек было сказано дважды: «Одно для осуждения, а другое — для компромисса». Речь идет о понятии «пойти на уступки». Притча о кораблях, которые встретились в узком проливе, — лишь один из примеров бесконечных вариаций и ситуаций, которые реальность предлагает каждому человеку. Это ситуации, в которых он должен знать, как действовать в соответствии с соображениями справедливости. Следует ли ему отступить или стоять до последнего, защищая свои права? Это может случиться с человеком, когда он «борется» за парковочное место в городе, перегруженном транспортными средствами. Ему нужно это руководство, когда он стремится получить новое рабочее место или должность, а также для ориентации в запутанном клубке социальных и семейных отношений. Ведь в любой жизненной ситуации в нас рождается естественное желание стоять на своем и никому не уступать, требовать соблюдения наших прав «до конца» во имя справедливости, как мы ее понимаем. Поэтому Тора учит нас, что есть абсолютная справедливость, которая не подлежит обсуждению, точное следование правилам без уступок и послаблений. Но есть ситуации, в которых все стороны на самом деле правы. В таких случаях компромисс — это справедливость, которую хочет Б‑г.
Слово цедек имеет два значения: от цодек — «прав» и от цдока — «милосердие». Первое относится к суду, который обязан выяснить, кто прав, именно к нему Тора призывает стремиться. Второе предлагает смилостивится и пойти на уступки. В своде еврейских законов так и сказано: идти на компромисс — это заповедь, «и каждый суд, идущий на компромисс, всегда превосходен» («Шулхан орух», «Хошен мишпот», 12: 2). Как сказано: «По истине и мирным правосудием судите во вратах ваших» (Зхарья, 8: 16). Следовательно, Ѓалоха считает компромисс идеальным способом разрешения любых споров.
…Начался месяц элул, когда нам предписано увеличить нашу цдоку, наше милосердие по сравнению с другими месяцами года. Сегодня из недельной главы Торы мы узнали, что милосердие проявляется не только в денежных пожертвованиях, но когда человек вместо того, чтобы настаивать на своем, идет на компромисс. А когда мы проявляем этот вид милосердия, то, по принципу «мера за меру», Всевышний тоже не стоит на Своем, идет нам на уступки и желает хорошего и сладкого года, и я желаю всем нам, чтобы мы удостоились именно такого года!