В эти недели мы читаем историю Исхода евреев из Египта, в самом начале которой рассказывается, как мать Моше (ее имя — Йохевед — Тора раскрывает только в нашей сегодняшней недельной главе «Воэйро») прятала своего сына в течение трех месяцев дома. Однако дальше она не могла это делать, потому что подвергала опасности всю семью. Тогда она положила ребенка в короб и оставила на берегу Нила. Надо сказать, что это было не самое безопасное место для младенца. Огромная река, в которой водились хищные крокодилы и еще более опасные агрессивные гиппопотамы. Местные жители не осмеливались пересечь Нил ночью, а паромы, которые перевозили людей, ходили по реке только днем. И в этом опасном месте Йохевед оставила трехмесячного ребенка?!
Но Тора, предупреждая этот вопрос, говорит: «И стала сестра его поодаль, чтобы знать, что с ним случится» (Шмойс, 2: 4). Мирьям стояла и издалека наблюдала за братом, чтобы увидеть, что с ним произойдет. Затем Тора продолжает: «И спустилась дочь фараона, чтобы омыть себя, к реке, а ее девицы ходили подле реки; и увидела она короб в тростнике, и послала свою рабыню, и та взяла его. И открыла она, и увидела его, дитя, и вот мальчик плачет» (Шмойс, 2: 5, 6). В последнем стихе есть некоторая странность. Сначала Тора рассказывает, что она увидела «дитя», это понятно, но затем пишет: «И вот — мальчик плачет». Раши сразу почувствовал эту трудность, и, как обычно, разрешил ее несколькими словами: «Хотя он был еще младенцем, его голос был как у ребенка постарше». Автор комментария «Бааль ѓаТурим» дает другое объяснение: «И вот, мальчик плачет», — это Аѓарон, который спрятался в тростниках около короба и плакал — гиматрия (сумма числовых значений букв) этих слов такая же, как и у Аѓарон ѓаКоѓен». Аѓарон на три года старше Моше, ему было три года и три месяца, он был совсем маленьким. Когда он увидел своего младшего брата, лежащего в коробе, он заплакал.
Представьте себе эту ситуацию! Мирьям, которая на пять лет старше Моше, стоит на небольшом расстоянии, маленький Аѓарон стоит рядом с коробом и плачет, дочь фараона проходит мимо и видит маленького плачущего мальчика, стоящего рядом с коробом. Она открывает короб и находит в нем младенца. И тут появляется девочка постарше и предлагает помощь в уходе за ребенком… В конце концов, все в мире происходит по воле Всевышнего. И судьба Моше-рабейну также находилась в руках Творца. Что стоит за этой историей? Почему Б‑г создал ситуацию, в которой Моше оказался на берегу реки?
В иудаизме существует понятие тшувас ѓамишкаль («раскаяние противовеса», «уравновешивающее раскаяние») — раскаяние должно быть соразмерно греху и введшему в грех соблазну. Почему сыны Израиля спустились в Египет? Это было вызвано продажей Йосефа. Братья бросили его в яму: «А яма пуста, нет в ней воды» (Брейшис, 37: 24). Раши дает следующий комментарий на этот стих: «Разве из сказанного «а яма пуста» я не знаю, что нет в ней воды? Что же тогда означает «нет в ней воды»? Воды нет в ней, но змеи и скорпионы есть в ней». И он плакал и умолял их не делать этого с ним. Об этом мы узнаем от самих братьев, когда они стоят перед Йосефом. «И сказали они друг другу: «Однако, виновны мы за брата нашего в том, что видели беду его души, когда он умолял нас, и не слушали!» (Брейшис, 42: 21). То есть, все это проистекало из того, что они не слушали крика своего младшего брата. Чтобы удостоиться Исхода из Египта, они должны были исправить этот грех по принципу мида кенегед мида («мера за меру»). И вот младенец Моше лежит в коробе на берегу Нила, кишащего крокодилами, а его брат и сестра стоят рядом, чтобы спасти его. И тогда происходит чудо: сама дочь фараона приходит и спасает ребенка!
Затем Тора сообщает нам, что спасительница дала ему имя Моше и сказала: «Ведь из воды извлекла я его» (Шмойс, 2: 10). Возникает вопрос, почему Тора приняла имя дочери фараона, а не имя, которое ему дали его родители. Мидраш перечисляет несколько имен, которые дали Моше его родители, почему же за ним закрепилось имя, которое дала ему дочь фараона? И почему это также единственное имя, которым он назван во всей Торе?
Прежде чем ответить на эти вопросы, расскажу одну жизненную историю. Лет двадцать назад один раввин из США приехал в «Яд ваШем» и посетил Детский мемориал. Этот участок всемирно известного музея Холокоста представляет собой подземную пещеру, вырубленную в скале, и является памятником полутора миллионам еврейских детей, уничтоженных во время Катастрофы. Имена убитых детей, их возраст и место рождения звучат под сводами Мемориала, сопровождая каждого, кто входит сюда почтить их память. С яркого солнца посетитель попал в абсолютно темное безразмерное помещение, в котором прямо в воздухе парили миллионы огоньков — это пламя свечи, которое отражают системы зеркал. Было очень сложно идти, не держась за поручень. В темноте голос диктора под тихий реквием произносил имена: «Йеѓуда и Йеѓудис, Яаков и Сара, Меир и Рахель…» Он не мог продолжать слушать, выбежал наружу и полной грудью вдохнул свежий воздух Иерусалимских гор. В этот момент он подумал, что он того же возраста, что и дети, чьи имена были прочитаны там… Его имя не было названо, но Гитлер намеревался убить их всех, и только потому, что его родители эмигрировали из Европы до войны, он был спасен. И тогда он решил, что посвятит свою жизнь возрождению еврейского народа после Холокоста.
В соответствии с этим мы можем объяснить, почему, когда Святой, благословен Он, явился Моше в горящем кусте, Он называет его именем, которое дала ему дочь фараона, и не один раз, а дважды: «Моше, Моше» (Шмойс, 3: 4). Всевышний знал, что Моше не захочет возглавить народ. Он скажет: «Пошли через кого посылаешь» (Шмойс, 4: 13). Отправь Аѓарона, отправь Нахшона, только не меня… Всевышний назвал его по имени, чтобы напомнить, что его спасли от утопления в Ниле и от зубов аллигаторов. Жизнь была подарена ему для очень важной цели — вывести сынов Израиля из Египта, и поэтому он не может отказаться исполнить свое предназначение.
Любавичский Ребе часто повторял, что в каждом еврее живет искра Моше-рабейну. Так в Талмуде написано об одном из мудрецов, который говорил слова Торы, и сказали ему: «Моше красиво сказал», — хотя его имя было другим. И поэтому каждого еврея, особенно в нашем поколении, после Холокоста, Всевышний называет «Моше, Моше». Ты спасен, ты живешь, не только для того, чтобы просто жить хорошей и благополучной жизнью, но мы несем ответственность, мы должны делать все, каждый по-своему, чтобы способствовать процветанию еврейского народа.